Хорошо, благородный вер Семманус, перебил некромант. Что вам угодно, сэр рыцарь?
Ваше имя, странник, имя вашей спутницы и подорожная.
Подорожная? спокойно осведомился Фесс.
Скреплённая сигнатурой кастеляна службы его светлости маркграфа в одном из коронных замков, как по писаному продолжал рыцарь. Рука его в боевой кольчужной печатке лежала на эфесе меча.
Вы не узнали меня, сэр Конрад?
Пикинёры стояли мрачно и молча, наконечники копий смотрели прямо на запряжённых мертвяков. Солдаты не выказывали страха.
Узнаю ли я вас, странник, или нет значения не имеет. Любой другой, наверное, произнёс бы это напыжившись и раздуваясь от важности, но вер Семманус не пытался скрыть отвращения, и поэтому не казался смешным. Подорожную. И имя вашей спутницы.
Вы отменно вежливы, сэр рыцарь. Некромант поднялся. Этиа растерянно хлопала ресницами, глядя то на него, то на молодого вер Семмануса.
Подорожную. И не думайте, что вид этих ходячих мертвяков, лишённых посмертного покоя вашим тёмным искусством, испугает меня или моих людей. Народ тёртый. Насмотрелись.
Подорожную. И не думайте, что вид этих ходячих мертвяков, лишённых посмертного покоя вашим тёмным искусством, испугает меня или моих людей. Народ тёртый. Насмотрелись.
Отрадно слышать, сухо сказал Фесс, спускаясь с двуколки. Глефу он держал в опущенной левой руке.
Даром что «народ тёртый», копейщики вер Семмануса подались назад.
Рыцарь, однако, не пошевелился. И даже не подумал убрать руку с длинного меча-бастарда.
Подорожую отдайте Артеуру.
Немолодой пикинёр, в видавших виды кирасе и бацинете, со значком сержанта [4] на левом оплечье серебряная восьмиконечная звезда над гербом вер Семманусов взял копьё к ноге, протянул руку в боевой перчатке грубой кожи.
Подорожную, повторил вслед за своим рыцарем.
Некромант поднял глаза. Поверх крыш караульни, поверх тёмных вершин леса в лунном свете над чащей плясали смутные крылатые тени, что-то навроде летучих мышей, но с неправдоподобно широкими крыльями.
Бесплотными, само собой.
Мир болен, мир гниёт изнутри. И он, некромант Фесс, некромаг Неясыть, не знает, как его излечить.
Вот и сейчас летучие тени над лесом предвещали
Имя моей спутницы Этиа Аурикома, из из Саттара, что в Эгесте.
Сержант набычился.
Не слыхал. А ты, маг, зубы не заговаривай!..
Как это «не слыхал»?! Голосок Этии дрожал, но возмущения от этого в нём меньше не становилось. Саттар известен вельми, и в наших землях, и в окрестных! Нас и в Эгесте знают, и в Мекампе, да и в самом святом граде Аркине!..
Сержант! Мастер Артеур! Другой пикинёр, тоже немолодой, с выбивавшейся седой бородой.
Чего тебе, Тамас?
Слыхал я про Эгест! Когда молодой был, на востоке служил!.. Только думал, что сказки всё это, байки
Довольно! Рыцарь поднял руку. Маг, имеете подорожную?
Нет, Фесс упёр глефу в землю. Не имею, сэр Конрад.
Тогда, злорадно объявил молодой лорд, по слову и указу его светлости маркграфа, я должен тебя задержать. Заковать в колодки и отправить коронному дознавателю его светлости.
Колодок не хватит заковывать всякого без подорожной, невозмутимо заметил некромант. Если хватать всех бродяг и нищих, или мелких купчиков, снующих меж городами. К тому же, когда покидал я достойный град Стилкрест, ни о каких подорожных никто и слыхом не слыхивал. А прошла всего неделя!..
Рыцарь не дрогнул. Слегка кивнул своим, и Фесс в один миг оказался в кольце. Острия копий тускло блеснули рыжим в свете факелов.
Этиа Аурикома взвизгнула.
Бросай оружие, некрос, и без глупостей. Клинок сэра Конрада почти упирался Фессу в горло. У меня ладанка с мощами самого святого Каброна Санданского!..
Бросать хорошие и дорогие вещи никогда не следует, холодно заметил некромант. Сержант, прими. И он сунул глефу опешившему Артеуру. Смотри за ней как следует. И я бы посоветовал всем вас, сэр Конрад, не исключая постараться укрыться внутри. Надеюсь, запоры у вас достаточно прочные, а мощи и обереги и впрямь действенные.
Сэр Конрад откинул забрало и ухмыльнулся. На верхней губе едва-едва пробивались усики, и усмешка вышла по-мальчишески жестокой словно он собирался замучить сейчас щенка или котёнка.
Меч он не опустил.
Железы! скомандовал рыцарь, не отводя взгляда.
Над лесом, Фесс глядел поверх воронёного бургиньота сэра Конрада, вьются, если мне не изменяет взор, крылатые гиббеты, духи виселиц и тому подобных мест. И, хотя утро уже близко, храбрым воинам его светлости маркграфа не стоит рисковать.
Копейщик, державший заржавленную цепь, замешкался, выворачивая шею; его примеру последовали остальные.
Обычному человеку гиббетов увидеть нелегко, только когда они совсем близко или когда сыты, насосавшись крови.
Он лжёт, люди! возвысил голос сэр Конрад. Лжёт!..
А ежели нет, сэр? Сержант Атреур был, видать, неробкого десятка. Святой-то отец, фра Бенедикт, ушёл!..
Рыцарь недовольно скривился. Обвёл своих людей взглядом однако у него хватило ума понять, что сейчас лучше с ними не спорить и не настаивать.
Хорошо. Тем более что святого отца и впрямь нет. Внутрь их!..
На запястьях некроманта сомкнулись железные браслеты. Цепь была старой и ржавой, кожа, обернутая вокруг кандалов, протёрта до дыр.