Арнольд сказал Тине, что если она опубликует статью, то он совершит самоубийство, сказал Иан. Он был пастором. Черт возьми. Он был пастором в маленькой деревушке в Уэльсе.
«Ньюз оф зе уорлд» опубликовала текст, и Арнольд Льюис покончил с собой, надышавшись выхлопными газами. Его тело нашли в машине ровно в то утро, когда вышла статья. Заголовок гласил: «Если сегодня вы пойдете в лес, будьте уверены: вас ждет большой сюрприз»[40].
Мы с Максом провели целый день в попытках прояснить ситуацию. Было что-то такое в его поведении после скандала с «Ньюз оф зе уорлд», что сделало общество абсолютно незаинтересованным в его уничтожении. Как будто у него была секретная формула. Люди растаяли. Но почему?
В какой-то момент он предположил, что, возможно, он социопат. Возможно, он пережил всю эту ситуацию, полагаясь на свои особые социопатические силы. Возможно, мгновенный прилив настойчивой ярости, который он испытал, стоя у газетного киоска, тоже был социопатическим. Возможно, именно это нам в нем и нравилось настойчивая ярость. Он рассказал мне, что в 1991 году, за два года до того, как он стал президентом Международной автомобильной федерации, «его обследовал психиатр, который заключил, что я социопат». Промолвив это, он бросил в мою сторону обеспокоенный взгляд.
Я вздохнул. И спросил его:
Вы способны на эмпатию?
Да! воскликнул он. Мотив, которым я руководствуюсь, совершая большинство поступков по жизни, это сочувствие. А психиатр никогда не встречался со мной лично. Он все решил как бы извне.
Ну, я не думаю, что вы социопат, сказал я.
Фух! вырвалось у Макса.
Как-то раз, продолжил я, один психолог сказал мне, что если тебя волнует, не психопат ли ты, то ты не он.
Спасибо, Рон, снова фух, ответил Макс. Сделал паузу. Джон. Я имел в виду «Джон».
Еще одно доказательство того, что вы не социопат, потому что социопату было бы плевать, что я не Рон, сказал я.
Снова фух! сказал Макс.
Когда я выходил из дома Макса, уже темнело. Мы оба чувствовали, что нам не особенно удалось решить загадку, так что договорились, что продолжим свои размышления.
Да, кстати, сказал я, уже на пороге. Вы когда-нибудь слышали об одном садо-мазо местечке под названием «Кинк»? Кажется, мне пришло от них приглашение с предложением нанести визит.
«Кинк»? переспросил Макс. Его глаза расширились. Это культовое место! Я его только в Интернете видел. У них есть машины. Есть электроника. Есть вода. Что ни назови у них все есть. Я даже немного завидую!
Восхитительно! сказал я.
Приглашение в «Кинк» пришло вскоре после того, как я упомянул в своем Твиттере, что пишу книгу об общественном осуждении. Один из моих фолловеров по имени Коннер Хабиб спросил меня, планирую ли я встречаться с людьми, которые в публичном унижении видят сексуальное удовольствие.
«Нет! ответил я. Мне это и в голову не приходило».
Оказалось, что он звезда гей-порно, и он сказал, что если я хочу узнать больше о его работе, то стоит загуглить его имя. Я так и сделал и моментально увидел множество кадров с изображением его ануса, снятых с очень близкого расстояния. Я написал ему, задав вопрос, как ему удается заниматься такой работой без стеснения.
«Я правда думаю, что люди многому могли бы научиться у порнозвезд на тему того, как не смущаться или как побороть чувство уязвимости», ответил он. И добавил, что многие сотрудники секс-индустрии в будущем становятся работниками в хосписах: «Их не пугают тела, так что они вполне способны помочь человеку пройти через болезни и смерть. Даже не знаю, что на данном этапе могло бы меня унизить. Если вы хотите обсудить это более подробно, я не против. Только не выставляйте меня еще более чокнутым. Может быть, вот оно то, что способно унизить порноактера? Эссе Джона Ронсона?»
Я нахмурился.
Письма Коннера разожгли во мне интерес к путешествию в мир порнографии. Неужели в нем и правда обитали люди, приобретшие иммунитет к стыду? Внезапно это вдруг показалось весьма неплохим талантом.
Он дал мне контакт знаменитой порно-импресарио, Принцессы Донны Долоре из студии «Кинк». Мы перекинулись парой писем. «Взрослея, я стыдилась вообще всего, написала она, и в какой-то момент я осознала, что если открыться миру насчет всех тех вещей, которые смущают меня, то они перестанут иметь какой-либо вес! И я почувствовала себя освободившейся!» Она добавила, что все ее сценарии к порно появляются именно с помощью этой формулы. Она визуализирует обстоятельства, которые для нее самой стали бы смертельно унизительными, «например оказаться на улице голой, когда все на тебя смотрят», и воплощает их с участием порноактеров со схожим образом мышления, избавляя их от гнета этого ужаса.
Мы с Донной договорились поужинать в Лос-Анджелесе. Утром я написал ей: «Увидимся вечером, в 7 часов!»
В 17:40 я написал ей еще раз: «Не забудь, через час и двадцать минут у нас встреча!»
«Конечно!» ответила она.
Я подъехал в ресторан в 18:50. Через два часа десять минут, все еще сидя за столиком, я проверил ее ленту в Твиттере. Последнее сообщение, написанное четырьмя часами ранее, гласило: «Может, кто-нибудь мне напомнит, что я должна сделать сегодня в семь! Почему я, черт возьми, не записываю всякое такое дерьмо?!?»