Ты не был больше в Ялте? спросил Андрей. Не хотел спрашивать, но вопрос сам сорвался с губ.
Зачем? спросил Коля. И откуда у меня деньги для таких путешествий?
И девушек больше не видел?
О, далекое детство! вдруг засмеялся Коля. Я помню, как ты пытался уплыть с Лидочкой в Турцию. Какое это было светлое время!
Циппельман встретил их радостно. В кондитерской было жарко, круглый, с залысинами лоб Циппельмана блестел, как смазанный жиром.
Какая радость! Вторая встреча. Вам понравился мой торт? Я сам его делал.
Мы его будем есть с чаем, сказал Андрей. Вечером.
Правильно. Это именно вечерний торт. А сейчас будем пить кофе?
С коньяком, сказал Андрей. На улице такая погода.
Именно что такая погода. Если бы я не был так занят, я бы обязательно сам выпил рюмочку. Я ужасно беспокоюсь за Фиру. Там в Керчи такие ветры, такие ветры!
Они сели в углу, за свой столик. Циппельман принес кофе, коньяк и фотографию Фиры с ее мужем, типичным громилой.
Вы не думайте, что он грубый, сказал Циппельман. У него сердце ягненка.
В кафе вошли замерзшие реалисты. Циппельман побежал делать им чай с вафлями.
Резким театральным движением Коля поднес к губам рюмку и выпил коньяк, как извозчик пьет водку.
Все время хочется напиться, сообщил он. Но я не хмелею.
Андрей отхлебнул кофе. Он понимал, что ему предстоит выслушать исповедь приятеля, втайне мечтая, чтобы случилось небольшое землетрясение, которое отвлекло бы Колю от рассказа. Но землетрясений в Симферополе не бывает
Я был слишком доверчив. Коля поправил прядь, упавшую на лоб. Я доверился судьбе. Чувство, которое я испытывал к Альбине, было настолько глубоким и чистым, а она сама тянулась ко мне, как лиана тянется к стволу
Баобаба, чуть не подсказал Андрей и понял, что рискованность сравнений и заставила замолчать Беккера.
Пальмы, закончил фразу Коля и помахал пальцами Ципе, словно половому. Еще коньяк!
Реалисты обернулись как по команде.
Сейчас, Коля, отозвался Циппельман, одну минутку, мой мальчик.
Чем испортил все представление.
Коля смешался, вытащил бумажник с золотой монограммой, из него маленькую фотографию-визитку смазливой девицы. Андрей понял, что это Альбина, Коля перевернул визитку. Там было написано мелким и аккуратным почерком:
«Дорогому Николаю на добрую память о наших встречах.
Красивая, сказал Андрей. Ему приходилось так рассматривать фотографии младенцев, которые таскают с собой бабушки приятельницы тети Мани, но фотографию возлюбленной ему показали впервые.
Циппельман принес коньяк для Коли.
Свадьба была назначена на ноябрь, продолжал Коля, когда Ципа отошел. Мы даже договорились, что от моих родственников приедет только Нина родители больны. И тут моя потенциальная теща получила анонимный донос.
О чем?
О том, что я нищий, что я не фон Беккер, а сын железнодорожного кондуктора, что у меня нет ни гроша за душой что я авантюрист и самозванец!
Последние слова Коля, увлекшись, произнес громко, и реалисты вновь обернулись.
А кто написал? спросил Андрей, стараясь выразить сочувствие, чтобы ни в коем случае Коля не услышал его внутреннего голоса, который, не скрывая торжества, воскликнул: «И поделом тебе, проходимец!»
А кто написал? спросил Андрей, стараясь выразить сочувствие, чтобы ни в коем случае Коля не услышал его внутреннего голоса, который, не скрывая торжества, воскликнул: «И поделом тебе, проходимец!»
Откуда я знаю? Она мне не показывала.
А может, не было никакого доноса?
Как же она тогда узнала?
Вполне естественно она навела справки о будущем зяте!
Здесь? В Симферополе? Почему?
Это бывает с тещами, сказал Андрей, и ирония Колю покоробила.
Есть вещи, над которыми не шутят, укорил его Коля.
Не такая уж трагедия, сказал Андрей. Мы же не в семнадцатом веке живем. Ты ее любишь?
Безумно!
Реалисты как раз вереницей покидали кафе, дожевывая вафли. Видно, у них начинался урок. Проходя, они внимательно рассматривали Беккера.
А она тебя?
Раньше я полагал, что наши чувства взаимны. Коля понизил голос.
Возьмите и обвенчайтесь, сказал Андрей.
Исключено.
Почему же? Вы цивилизованные люди.
А деньги? Ты не представляешь, в каком я положении!
Ты знаешь такую древнюю формулу: рай в шалаше?
Не будь наивным, Андрюша, сказал Коля. И не испытывай мое терпение. Альбина воспитана не для того, чтобы жить в шалашах. Впрочем это все в прошлом
Циппельман принес горячий кофе. Коля сидел, упрятав голову между кулаками, упершись локтями в стол. Циппельман ничего не сказал, только сокрушенно покачал головой так, чтобы Андрей это видел. Андрей молчал, потому что ему было нечего сказать: он предложил Коле выход из положения, Коля его не принял.
Жизнь, я тебе скажу, продолжил свой монолог Коля, очень сложная и гадкая штука. И я далеко не идеал. Я мечтал вырваться из нищеты, я мечтал помочь моим родителям, Нине Для этого я пошел на хитрости. А Альбина, должен тебе сказать, знала правду и разделяла мою точку зрения. Но моя трагедия заключалась в том, что я должен был соответствовать образу состоятельного молодого человека. Коля криво усмехнулся. И это требовало денег. Я должен был делать скромные, но недешевые подарки будущим теще и тестю к дню ангела, я должен был покупать билеты в театр я должен был одеваться по-человечески, наконец!