Айлин, пробормотал Аластор. Я
Хватит, Ал, бесконечно устало откликнулась подруга. На кого бы ни работал этот человек, нам он действительно помог. Мы оба обязаны ему жизнью помнишь тот грибной супчик! Если бы синьор Фарелли хотел причинить нам вред, ему достаточно было промолчать и не есть вместе с нами. А ещё он поклялся Благими и Странником. Ты думаешь, наёмник, чья жизнь зависит от удачи, оскорбит Странника ложной клятвой? Если даже у её величества и есть какие-то планы на тебя, она ими займётся после твоего нашего возвращения в Дорвенну. А лично я так далеко даже не заглядываю! И если уж на то пошло, мы тоже лгали, помнишь? В Мервиле!
«Но это совсем другое! беспомощно подумал Аластор. Мне бы и в голову не пришло называться чужим именем, если бы канцлер и Бастельеро не пытались нам помешать! Да я и не назывался, просто молчал. Правда, Айлин пришлось врать за нас обоих. Но ведь ради благого дела, не для выгоды! А Фарелли Впрочем, если бы я узнал, что он человек королевы, позволил бы ему ехать с нами? Разумеется, нет! И палатка бы не помогла»
И всё же эти в высшей степени благоразумные рассуждения никак не могли заглушить обиду! На Фарелли, с такой лёгкостью его обманувшего, на Айлин, которая защищает этого прохвоста, а больше всего на себя самого!
Я не стою вашей доброты, прекрасная синьорина, прозвучал из-за спины Айлин тихий голос итлийца, звучащий почему-то с такой искренней тоской, что у Аластора пробежали по спине ледяные мурашки. Как и вашей снисходительности, грандсиньор, перевёл он взгляд на Аластора. Вы разумеется, вы вправе не верить мне. Но я прошу я молю вас, позвольте мне выполнить задание! Просто служить вам, как и раньше, охранять вас и вашу спутницу большего я не прошу. Ну чем ещё мне поклясться, что я не желаю вам зла, грандсиньор? Разве что Барготом осталось!
Аластор невольно фыркнул и вдруг поверил. Да, возможно, это было глупостью, о которой он ещё пожалеет! Но итлиец им в дороге очень пригодится, от этого никуда не денешься. И если Айлин ему доверяет Да что там, даже Пушок позволяет этому пройдохе себя гладить! Может, Фарелли не так уж плох?
Выдержав несколько мгновений, он мрачно сообщил, скрестив на груди руки и словно отсекая от себя всё, что было раньше:
Учтите, Фарелли, я вам всё равно не доверяю.
Понимаю, грандсиньор, поспешно склонил голову итлиец с полным смирением. То есть, простите, ваше высочество.
Нет уж! яростно выдохнул Аластор, наконец дав выход накопившемуся раздражению. Можете ехать с нами, но не смейте звать меня высочеством! Я не принц! И не желаю слышать напоминания о том, что я бастард! Лорд Вальдерон или синьор Вальдерон как вам угодно. Но никаких чужих титулов! Это даже не самозванство, а хуже!
Он замолчал, и в сторожке словно сгустилась тишина. Айлин молча смотрела на него, и Аластор возненавидел бы себя, окажись в её взгляде хотя бы тень жалости. Но там было лишь одобрение. «Она отказалась от рода в двенадцать лет, вспомнил он. Её отец погиб, и Айлин нашла в себе силы отказаться от тех, кого считала чужими людьми. Она точно поймёт меня и не осудит».
Он замолчал, и в сторожке словно сгустилась тишина. Айлин молча смотрела на него, и Аластор возненавидел бы себя, окажись в её взгляде хотя бы тень жалости. Но там было лишь одобрение. «Она отказалась от рода в двенадцать лет, вспомнил он. Её отец погиб, и Айлин нашла в себе силы отказаться от тех, кого считала чужими людьми. Она точно поймёт меня и не осудит».
Пойду займусь лошадьми, буркнул он, всё-таки стыдясь этой вспышки. Их почистить надо, накормить!
И выскочил во двор, чувствуя себя невозможным глупцом и одновременно понимая, что с души только что свалился огромный камень. Как же сложно бывает с людьми, даже самыми близкими, не говоря уже о незнакомцах. Он едва не обиделся на Айлин, подумать только! И как знать, не обидел ли её чем-то сам? И из-за кого? Из-за шпиона королевы, который втёрся к ним обманом! Но он ведь и правда уже успел однажды спасти их с Айлин от глупой, отвратительной смерти. Можно ли довериться наёмнику, который поклялся Благими и Странником? Разве не может человек подобного ремесла оказаться клятвопреступником? Запросто!
Но как не поверить человеку, с которым ты делил последний кусок сухаря его сухаря, между прочим! Человеку, которому ты вернул долг жизни И никакие боги не могут подсказать, что нужно делать! И больше нет рядом ни отца, ни месьора, рядом с которыми так легко было слушаться мудрых наставлений.
Как там говорил дон Раэн, передав совет через Айлин? Теперь всё нужно решать самому! И отвечать за последствия этих решений тоже. И помнить, что твоим близким людям тоже придётся отвечать за них вместе с тобой.
Аластор привалился к столбу, на который опиралась крыша маленькой конюшни, пристроенной к сторожке. Искра тут же потянулась мордой к его карману, ничего не учуяла и разочарованно всхрапнула. Аластор погладил ей шею, почесал между ушами Хорошо быть лошадью просто слушайся хозяина. Нет, не хорошо легко. Думать не надо А человеку надо! И чем выше ты себя считаешь, тем больше на тебе ответственности. Ну вот, разве не этого он сам пожелал тем вечером у костра? Дон Раэн, конечно, никакой не Странник, не ходят боги по земле вот так запросто. Но иногда, говорят, слышат желания людей И уж если решают выполнить, то от души. Лишь бы потом не пожалеть о том, чего нажелал.