После того как олимпийская чемпионка Ванкувера Юна Ким осталась в Сочи второй, мировое информационное пространство очень долго не желало смириться с ее результатом. Стрелы интернет-ненависти летели в основном в адрес Аделины Сотниковой, ставшей в Сочи чемпионкой. Одни откровенно возненавидели спортсменку считали, что победа достигнута исключительно за счет подковерных игр, другие смотрели на ситуацию более взвешенно, понимая, что силы трех спортсменок Сотниковой, Ким и итальянки Каролины Костнер были примерно равны, и «домашний» перевес в пользу российской фигуристки был вполне допустим. В действительности, как это часто бывает, суть проблемы лежала вообще в другой плоскости: после двух лет перерыва Юна вернулась на лед победительницей на чемпионате мира в канадском Лондоне оставила позади себя и Костнер, и Асаду, двух сильнейших на тот момент соперниц. Неудивительно, что весь мир и особенно корейцы жаждали продолжения невероятной истории второй подряд олимпийской победы. Однако как раз в Сочи постоянный хореограф кореянки Дэвид Уилсон, который продолжал сотрудничать с Юной после того, как она разорвала отношения с Орсером, заметил, что дело неладно.
«Юна идеально откатала свою произвольную программу: все было в музыку, чисто, все под контролем. Но лицо ушло. А с ним ушла и магия катания, вспоминал хореограф в одном из более поздних интервью. Особенность корейского лица заключается в том, что оно почти не отражает эмоции, глаза не приглашают вас, не заставляют сопереживать. В Торонто мы всячески развивали и поощряли в Ким именно эту особенность, но с возвращением в Корею она стала пропадать. Я продолжал поддерживать Юну, оставаясь ее хореографом, но, как бы я ни любил эту девушку и как бы ни был благодарен за возможность стать частью ее выдающейся карьеры, должен признаться, что в конечном счете ее карьера стала для меня разочарованием. В моем представлении Юна была тем грандиозным талантом, который мог бы изменить весь наш вид спорта и принести великую славу не только ей самой, но и всем нам. Но этого не случилось. Ну а если говорить о катании, прокат Юны оказался явно не лучшим с точки зрения прыжков, техники. Проблема была и в том, что Сотникова просто снесла крышу арены своим выступлением. Эти огромные великолепные прыжки, необычные позиции во вращениях, ее энергия и то, как она держала зал Юна получила более высокие оценки за компоненты, но этого оказалось недостаточно»
Послеолимпийское интервью с Буяновой закончилось моим довольно безжалостным вопросом: «Если Аделина придет к тебе на каток и скажет, что больше не хочет кататься, отпустишь?»
Ее право, ответила после паузы Лена. Пока она сама очень настроена на то, чтобы продолжать. Говорит, что не была еще ни чемпионкой мира, ни чемпионкой Европы и очень хочет эти пробелы восполнить. Пока же я лишний раз убедилась в том, до какой степени Сотникова боец. Когда человек проходит через такое количество неудач, внутри него иногда что-то ломается и он просто перестает бороться. По себе знаю, как может быть тяжело, когда тебя все наперебой возносят до небес, восхищаются, а в следующую секунду ты уже летишь вниз и никого уже нет рядом.
Кто мог тогда знать, до какой степени слова тренера окажутся пророческими
Глава 6
Аделина Сотникова. Несостоявшееся возвращение
Об уходе Сотниковой к олимпийскому чемпиону Турина Евгению Плющенко, открывшему в столице свою школу с громким названием «Ангелы Плющенко», Буянова узнала 4 апреля 2017 года, получив от ученицы эсэмэс. Это выглядело не столько неправдоподобно, сколько нелепо, причем для всех: слишком близки и доверительны были отношения Аделины с тренером все те годы, что они работали вместе. Когда я узнала об этом, в памяти непроизвольно всплыла прочитанная когда-то в женском журнале довольно анекдотичная история о том, как девушка из российской глубинки познакомилась по переписке с преуспевающим американцем, дала согласие выйти за него замуж, а приехав к жениху в Америку для церемонии бракосочетания, узнала, что он уже несколько лет делит постель с молодым темнокожим коллегой. На шоковую реакцию новобрачной незадачливый жених произнес, похоже, первое, что пришло ему в голову: «Дорогая, мы так недавно с тобой знакомы, что я просто не успел обо всем сообщить. Подумал, что наш брак не повод менять устоявшиеся привычки».
Еще я почему-то совершенно не могла представить, как отреагирует на такую эсэмэску Буянова. Ну да, история российского фигурного катания помнит случай Ильи Кулика, посчитавшего, что тренер выполнил свою миссию и больше ему не нужен, но Илья всегда отличался резкостью в поступках у него был крайне неоднозначный характер. А вот пережить подобный фортель от ученицы правильной, доброй и позитивной настолько, что ее, по меткому выражению Тарасовой, можно прикладывать к ранам и те будут затягиваться сами
Если отбросить шутки в сторону, все было, конечно же, очень трагично, причем для обеих сторон слишком многое, включая Олимпиаду, было пройдено спортсменкой и тренером вместе, в одной упряжке. Почему же тогда трещина все-таки возникла?