А хорошо тебя русалки откормили, протянула одобрительно. Прям смотрю, не нарадуюсь.
Не нарадывалась недолго взгляд соскользнул с мускулистой груди на плечо, да там и замер. Потому как еще несколько дней назад, когда охранябушка мылся у бочки с водой, ни одна черная молния на плечи не налезала, а теперь до груди подбиралась теперь. Ох, не к добру твоя истерика вчерась пришлась, Веся, ох и не к добру!
Да, проклятие набирает силу, усмехнулся маг, прекрасно поняв, на что я сейчас смотрю.
Перевела взгляд с отметины, на лицо мага, заметила горькую усмешку. Видала я такие усмешки, у бывалых воинов видала, у тех кто оставался на тропе, прикрывать отступление соратников, и усмешка эта лишь об одном говорила жизнь свою дорого продам, в смысле сопротивляться буду до последнего, в смысле «знаю, что подохну, но меч все равно не брошу».
Откуда у вас, у магов, такое неистовое желание сдохнуть со смыслом? спросила риторически, ответ мне был не нужен.
Мне нужна была спина.
Поворачивайся, охранябушка, попросила ласково.
А сама вернулась к чародейскому учебнику.
Полистала иллюстрации поняла, что таки определила проклятие верно. Вчиталась в тарабарщину чародеев, уж думала может пропустила чего, однако нет все перевела верно. И, судя по тексту книги, проклятие наносилось один раз, и было достаточно стабильным, здесь же мы имеем дело с растущим магическим объектом. Что печально. Для мага.
Веся, прошипел этот самый маг с печальными жизненными перспективами, что ты
И в тетрадь мою поглядел.
Что тут?.. вчитаться попытался.
Не вышло.
Нахмурился, вчитался еще раз. Тетрадь к себе подгреб, развернул и снова вчитаться попробовал. Сильнее нахмурился, и спросил:
Ведьма, это кодировка такая или
Или, безмятежно подтвердила я.
Да, почерк у меня поганый, это я знаю.
Придвинула тетрадь к себе, пробежалась по строчкам взглядом, прикусив перо, и еще раз прикидывая схему предстоящей работы.
Весь, почему ты такая? вдруг спросил маг.
Какая? спросила, едва ли раздумывая о вопросе о другом думать приходилось.
Такая как ты, архимаг нахмурился, пытаясь сформулировать, и выдал результат умственного напряжения: Спокойная. Безмятежная. Не волнуешься.
Я волнуюсь, не согласилась с ним.
Мужчина улыбнулся, покачал головой, и произнес:
Не важно. Почему ты так уверена, что сможешь снять печать?
Потому что я ведьма? вопросом на вопрос, и легкая усмешка на губах.
Я волнуюсь, не согласилась с ним.
Мужчина улыбнулся, покачал головой, и произнес:
Не важно. Почему ты так уверена, что сможешь снять печать?
Потому что я ведьма? вопросом на вопрос, и легкая усмешка на губах.
Усмехнулся и он, и спросил:
Намекаешь на то, что я тебя глупой считаю?
Примерно, вдруг поняла, что улыбаюсь. Просто улыбаюсь, с улыбкой в который раз проглядывая корявые строки.
Маг помолчал, затем проникновенно спросил:
Но ты себя глупой не считаешь, не так ли?
Почему же? я посмотрела на него. Считаю. Больше скажу я искренне убеждена в этом, охранябушка. Но, видишь ли, глупые ведьмы вроде меня, которые в курсе, что умом не блещут, там где неспособны взять умом действуют хитростью, а подспорьем им служит упорство. Я не самая умная, я знаю это, я не спорю с этим, я просто живу, охранябушка, точно зная, что даже за самой темной ночью, неизменно следует рассвет. А за самым сильным заклятием следует не один, а множество путей его уничтожения.
Прищурив синие очи, маг смотрел на меня, не понимая сказанного, и в итоге произнес:
Я архимаг, Веся, если бы эту печать можно было бы снять я бы это сделал. Но с ней что-то не так, и ничего не вышло. И как мне объяснить тебе, упорной, что это невозможно?
Лишь лукаво улыбнулась, глянула на него, а затем спросила:
А ты вчерась не обратил, случаем, внимания на книги, что мне водяным были переданы?
Охраняб сложил руки на груди, сел удобнее, опираясь на спинку стула, и ответил мне менторским тоном:
Чародейские, Веся. Это сумел бы определить даже самый завалящий маг. И, жаль тебя разочаровывать, но тот же самый завалящий маг так же сказал бы, и это чистая правда, что магия чародеев слабее, нестабильнее, нелогичнее и существенно уступает современной магии. Поверь, если бы эти книги представляли собой какую-либо ценность, их давно извлекли бы из тех обломков чародейских крепостей, что еще сохранились. Заметь, даже защиту с них я снял без какого-либо труда, и это при наличии заклеймившей мою магию печати.
Покачав головой укоризненно, тихо заметила:
Прямой ты, охранябушка, прямой как стрела, как меч, как боевое заклинание. И смотришь ты прямо в цель, самую суть видишь, да только то, что на поверхности, упускаешь. И ты прав, чародейская магия послабее будет, это так, да только на плечо свое посмотри, а опосля сюда!
И я открыла ему учебник чародейский.
На нужной странице, на нужной картинке.
И спросила с улыбкою:
Зеркальце дать, охранябушка?
Маг вскочил!
Схватил учебник, стремительно, стул едва не обронив, подошел к зеркалу что во весь рост было, вгляделся в плечо, затем полуобернувшись, на то, что на спине рассмотреть мог. И остолбенел.
И вот пока он так стоял, я все так же безмятежно сообщила: