Представляю, если б мы в Миде тоже голышом разгуливали. Вот умора бы была, Витька хихикнул.
Кобальт не отреагировал на реплику горе племянника. Сам он бывал в Гарднере тысячу раз и давно перестал обращать внимания на оголенные тела. Каждый имеет право на свои закидоны, если они не мешают другим. Кроме того, в приверженности нудизму были не только отголоски их чудаковатой религии, но и практичное зерно. В жару лишняя одежда провоцирует потоотделение, а главное кредо любого жителя Садового, вне зависимости от гражданства и веры: «Выпил сохрани в себе».
Они проехали мимо двух прибывших из Кремля водовозок Гортранса. Водители дружинники покосились на сталкеров с презрением. Витька показал им средний палец.
Они остановились у теплиц. Кобальт взял мешок с книгами и вышел из машины.
Сиди и не высовывайся, чтоб мне снова не пришлось за тебя краснеть.
Витька кивнул. Кобальт задержался у открытого окна, уставившись на племянника подозрительным взглядом.
Да, понял, понял, сказал Витька.
В центре общины, у алтаря, собралось много народу. Жрецы аккуратно раскладывали тарелки со свежими овощами и фруктами вокруг каменного сооружения в форме дерева с ветвями из чистого серебра. Слитки для их изготовления сталкеры стащили в одном из банков, ветки выплавили умельцы из Кремля.
Глава общины Агроном, седовласый, тучный мужчина с пёстрой растительностью на теле, читал проповедь, держа в руках новорожденного младенца. Родители малыша стояли рядом мать держала кувшин, отец пустой металлический тазик.
Мы, дети Богини земли, посвящаем этого младенца в наши ряды и клянемся воспитать его по строгим заветам Богини. Я нарекаю его Бергамотом, Агроном посмотрел на младенца снисходительно. Твое испытание телом продлится столько, сколько пожелает Богиня, и если ты проживешь это время в смирении со Священным писанием, в конце тебе уготован путь праведника вечная жизнь в великом счастье. В Оазисе.
Люди приветствовали слова Агронома одобрительными возгласами.
Люди приветствовали слова Агронома одобрительными возгласами.
Соваться в толпу Кобальт не стал. Гарднерцы живут закрыто, сторонятся чужаков, особенно в такой важный для всех день посвящение младенца. Высмотрев в толпе Гороха, он салютовал ему рукой. Тот заметил сталкера и кивнул.
Агроном усадил ребенка в тазик, взял у матери кувшин, наклонил его над головой маленького Бергамота из горлышка посыпались зерна риса. Толпа охала и вздыхала от восхищения.
Горох и Кобальт удалились, где было потише.
Принес наконец? Еще на прошлой неделе ждали, Горох достал книги из мешка, осмотрел, перелистнул страницы.
Долго не могли найти хорошее качество, объяснил Кобальт. Из-за пыли и сырости книги быстро ветшают.
Как и всё в этом мире, Горох понимающе кивнул.
Помимо справочников по овощеводству, Гарднер заказывал несколько томов истории религий. Проверив книги, Горох передал звенящий мешочек. Орлом на монетах служило изображение фляжки с водой, за что их так и прозвали фляги. Первоначально Кремль чеканил монеты для того, чтобы покупать у других общин продукцию, а те, в свою очередь, обменивали их у Кремля на воду. Со временем фляги превратились в универсальную валюту в Садовом кольце.
Здесь не все, Кобальт заново пересчитал монеты. Ты знаешь ценник десять фляг за том. А тут и сорока нет.
Что могу, Горох пожал плечами. Кремль снова задрал цены за воду. Будем считать, что это компенсация за нарушение сроков.
Так дела не делаются. Был уговор.
Извини. В этом году большой урожай, мы снизили цены, но склады все еще забиты. Все экономят, а нам надо воду заказывать на следующий месяц. Мне урезали фонды.
Кобальт покосился на мешок с книгами. Отменить сделку? Да кому нужна эта макулатура. Кроме того, в казне Мида который месяц недостача. Последняя водовозка приезжала две недели назад. С тех пор запасы воды сократились до критических.
Ладно. Еще что-нибудь надо? спросил Кобальт, убирая деньги в карман. Спецуха, инструмент, лампочки, семена? В наличии бензин и соляра, могу за полцены отдать.
Пока запасы есть. Если что позвоню.
У Гортранса топливо берешь? После всего, что они сделали
Горох снисходительно улыбнулся.
Качество их топлива лучше, и нет проблем с доставкой. Это бизнес. Ничего личного.
Кобальт кивнул и собрался уходить.
Есть заказ, вполголоса произнес Горох, посмотрев предварительно по сторонам и убедившись, что никто не слышит. Явление Христа народу.
Невозможно, с ходу ответил Кобальт.
Полторы тысячи фляг за картину. Если с рамой дам две.
А как же урезанные фонды?
Горох подмигнул и ухмыльнулся.
Личная просьба Агронома.
Деньги приличные, хватит на водовозку, еще и машину свежих овощей и фруктов можно прикупить.
В район Третьяковки не ходим, ответил Кобальт.
Горох разочарованно покивал. Затем сказал с вызовом:
А может уже пора?
До ушей Кобальта доносился голос Агронома, вещавший о спасении и необходимости ежедневно выполнять принятые в общине ритуалы.
Однажды Кобальту довелось побывать внутри здания Гарднера, что по всем правилам категорически запрещалось чужакам. Повсюду на стенах там развешаны картины, большую часть из которых когда то притащили сталкеры из Пушкинского музея. Лица героев картин искусным образом заменены на лица жрецов Гарднера и самого Агронома. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, чей лик заменит собой Агроном на картине о явлении христианского пророка.