Ну, дети, я не могу привести вам аргументов, но это нехорошо!
И супруги опять соединяются от одного его доброго слова.
А кто-то монах на Святой Горе Афон и молится. Это тоже любовь. Если он любит, то есть не ропщет, не ссорится. Потому что, если он с кем-нибудь ссорится в монастыре, ты говоришь себе: «Но, дитя мое, ты же отрекался от всего, чтобы быть свободным и духовно возвышенным человеком, чтобы превратить свое сердце в сад и обнять всех людей, а сейчас ругаешься? Неужели и сюда вошла зависть, в монастырь? Неужели и здесь есть люди, с которыми ты не разговариваешь?»
Нет, конечно же в твоем монастыре такого нет, но в некоторых есть, и поэтому нужна молитва, и мы говорим: люди ждут от тебя любви твоей молитвы, жертвы твоих четок, когда ты возьмешь их в руки и станешь поминать всех. Так ты душу свою не губишь, а приобретаешь любовь.
Нам надо почувствовать между собой единство, понять, что нам с тобой нечего делить, что у нас много общего, такого, что мы с тобой можем обсуждать и чувствовать, что мы с тобой одно. А когда мы одно, как все святые частицы Святого Агнца, Тела и Крови Христовых, которые мы вкладываем в Святой Потир, составляют одно целое: живые, мертвые, все категории людей, все святые, то все мы «смешиваемся» и становимся одним целым, одним телом, вместе с Господом.
Если ты в сердце не почувствуешь этого, то будешь смотреть на меня и считать своим врагом, а я буду смотреть на тебя и завидовать. Твое процветание станет угрозой для меня, твой успех будет поводом к тому, чтобы я стал тебе завидовать. Но если я почувствую то, что сказал Господь в Своей Первосвященнической молитве: «Да будут все едино, очень прошу Тебя, Небесный Отче. Я о том молю, да будут все одно (ср. Ин. 17, 21), те, которые возьмут Мое пылающее сердце, устроят эстафету, этот огонь будет передаваться от сердца сердцу, и они воспламенят огонь во всем мире. Я молюсь, чтобы именно это их и отличало любовь и единство»
Если я пойму, что мне с тобой нечего делить, если пойму, что у тебя, как и у меня, есть душа, которая в глубине своей прекрасна И твоя тоже, и моя. Мои страсти так ужасны, моя злоба, эгоизм, немощи, слабости да, они отвратительны, но только они не мое «я». Они вокруг меня, но проникли в мой характер, душу, сердце. Внутри же нас с тобой существует некое ядро, существует некая печать, которая светла, она светлее всех солнц, всех светов мира сего и неба. И если я пойму это, то почувствую, что у меня так много общего с тобой и всеми людьми. И это приведет к тому, что мы начнем пылать от любви, от такой большой любви, где один не завидует другому, не смотрит на него как на угрозу, а радуется его радостью.
Как же это трудно, даже среди священников! Я священник, но могу ли я полюбить другого священника, который добрее, способнее, обаятельнее, у которого лучше голос? И чтобы я этому радовался, и чтобы его радость была моей радостью, чтобы я радовался его успеху, а он радовался моему и считал, что тем, что он собой представляет, он обязан всем нам, а я бы считал, что тем, чем являюсь я, я обязан и ему в том числе, и чтобы мы так укрепляли один другого. Чтобы не было конкуренции, не было соперничества, не было противопоставления, заставляющего смотреть на другого искоса, краем глаза.
По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Ин. 13, 35), любовь как жертва, как единство, преуспеяние во всех сферах и радость о том, что у другого что-то получается. Все может стать любовью, из всего может проистекать любовь, но из всего может проистекать и злоба, холодность, безразличие, смятение.
Великое дело оказывать любовь! Когда у тебя есть любовь, ты не боишься. Потому что враг приходит, а ты смотришь ему в глаза и говоришь:
Я люблю тебя! Нет ничего, из-за чего я мог бы тебя бояться. И зачем мне бояться, если я люблю тебя, что ты мне сделаешь?
Я люблю тебя! Нет ничего, из-за чего я мог бы тебя бояться. И зачем мне бояться, если я люблю тебя, что ты мне сделаешь?
Вы видели, что сказал Христос? И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне (Мф. 10, 28). Например, когда кто-нибудь вывалит свой мусор под твое окно, или поднимут шум в многоэтажке, или отнимут у тебя что-нибудь, то все это внешнее. Христос говорит:
Не бойся, больше ничего они тебе сделать не могут. Только и всего.
А ты можешь сделать нечто гораздо более ценное возлюбить их. Возлюби же их. Они этого разрушить не могут, потому что любовь побеждает все страхи, делает нас свободными людьми, и ты уже не боишься ни жизни, ни смерти.
Ты боишься, когда в тебе есть вина. А почему она в тебе есть? Потому что ты не достиг любви, а смотришь на Бога как на страшилище, которое ругает, наказывает, держит бич, бьет и гнетет тебя чувством вины. А когда ты грешник, но смиренный грешник, чувствующий в то же время и Божию любовь, тогда твой грех делает тебя смиренным. Он тебя смиряет, приземляет, и ты говоришь: «Ой, Христе мой, я такой плохой, но Ты ведь меня любишь, правда? Я исполняюсь дерзновения и смотрю на Тебя сквозь слезы. Душа моя не чиста, но я знаю, что Ты меня любишь!»