А, вот тут что-то есть. — Коронер повел большим пальцем вверх по левой руке девушки к красному, припухшему пятну возле плеча. — След укола. Опухоль очень слабая, видимо, укол сделан перед самой смертью.
— Передозировка? — спросил, нахмурясь, старший агент.
— В некотором роде. Наркотики редко колют внутримышечно, обычно их вводят в вену. — Коронер снова приподнял юбку девушки. Осмотрел с внутренней стороны ее бедра, потом скользнул взглядом вниз и обратил внимание на перепонку между большим и указательным пальцами ног. — Следов от иглы шприца нет. Как бы то ни было, она не наркоманка.
— Оказалась некстати там, где не следует?
— Возможно.
Старший агент вздохнул.
— Нам нужно срочно установить ее личность. Снимешь здесь отпечатки пальцев?
— Предпочел бы подождать до морга, где можно проверить ладони на образцы крови и кожи. Однако если очень спешишь, загляни в ее сумочку.
— Что?
Коронер широко улыбнулся, но сжалился над агентом.
— Вон там, на камне, за желтой лентой. Черный кожаный рюкзак. У моей дочери такой же. Очень модный.
— Надо же быть такими бестолковыми, жалкими, никчемными…
Старший агент выглядел не слишком радостно. Отправив младшего сфотографировать сумку, велел двум охранникам расширить обнесенное лентой пространство, чтобы кожаная сумка оказалась внутри его. И в конце концов руками в резиновых перчатках взял ее.
— Имей в виду, нам нужно сделать полную опись содержимого, — сказал он помощнику. — Однако первым делом посмотрим бумажник.
Молодой человек положил фотокамеру и взял ручку и бумагу.
— Так, начали. Бумажник тоже из черной кожи… Давай заглянем внутрь… дисконтная карта из гастронома, карта из «Петко», из «Блокбастера», еще из одного гастронома и… нет водительских прав. В бумажнике тридцать три доллара, но ни прав, ни кредитных карточек и вообще никаких документов с фамилией владелицы. О чем это говорит?
— Убийца не хотел, чтобы мы узнали ее фамилию, — с готовностью ответил молодой человек.
— Вот-вот. — Старший нахмурился. — А что скажешь на это? Здесь недостает еще кое-чего. Ключей. — Он встряхнул сумку, но характерного позвякиванья не послышалось. — Как можно обходиться без них?
— Может, этот человек — вор? Нашел ее адрес в водительских правах и ключи от дома… Больше они ей не понадобятся.
— Не исключено.
Однако старший агент, хмурясь, смотрел на зашитый рот. Кимберли со своей наблюдательной позиции за деревом угадывала его мысли: «Какой вор станет зашивать рот женщине? Да и какой вор бросит труп на базе морской пехоты?»
— Нужно принести бумажные пакеты для рук, — сказал коронер. — Они у меня в фургоне.
— Мы пойдем с тобой. Я хочу осмотреть заново еще кое-что.
Старший агент повел головой, и младший тут же сорвался с места. Все трое пошли по тропке, оставив труп под присмотром четверых охранников.
— Черт возьми, — пророкотал ей на ухо низкий мужской голос. — Нужно сперва окликнуть, а потом пускать в ход оружие. Если буду все время наталкиваться на вас, у меня не останется кожи.
Кимберли узнала голос и неохотно привалилась спиной к рослому Маку. Тот убрал руки.
— Что вы здесь делаете? — прошептала она, бросив взгляд на охранников обнесенного лентой места, и повернулась к особому агенту Маккормаку.
Тот нахмурился.
— Что с вами случилось? — Он поднял руку, призывая ее к моллчанию. — Подождите, я не хочу видеть того, кто еще столкнулся с вами.