Нам выйти? спросил Тихвин.
Лосев кивнул.
И гражданку Баландовскую с собой прихватите, пожалуйста.
С удовольствием. Тихвин галантно посторонился, уступая дорогу к выходу. Прошу вас.
Благодарю. Лионелла вышла из комнаты, но потом снова заглянула туда и с назиданием сказала Лосеву: О присутствующих не говорят в третьем лице. По крайней мере, так делают приличные люди. Впрочем, вас к таковым я не отношу. Она захлопнула дверь, оставляя за собой последнее слово.
У вас сложный характер, сказал Тихвин, но в его голосе звучало одобрение.
Этот Лосев типичный неандерталец.
Только не скажите это ему в лицо.
И что меня остановит? холодно спросила Лионелла и, разгладив ладонями блузку, вздохнула: Курить хочу.
Сигареты предложить не могу.
Не курите?
Нет, не курю.
Простите за банальность, детская присказка кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет.
В свое оправдание замечу: алкоголь в моей жизни присутствует, улыбнулся Тихвин.
В таком случае здоровеньким точно не помрете, заметила Лионелла и направилась в свою комнату, нашла сигарету, вставила в мундштук и закурила.
За ее спиной раздался голос Тихвина:
Красиво
О чем это вы? Лионелла обернулась на голос.
Прошу прощения, но здесь было открыто. Он остановился в дверях.
Проходите, пригласила она.
Курите красиво. Очень по-женски. Я бы сказал: изысканно.
Чем все это закончится?.. вздохнула Лионелла и подошла к окну.
Тихвин тоже подошел и облокотился на подоконник:
Боитесь?
Как не бояться? Я обронила в лесу перчатку, и Лосев решил, что я причастна к убийству.
Тихвин склонил голову на плечо, чтобы лучше видеть ее лицо:
Если пожелаете, я решу эту проблему.
Как? медленно выпустив дым, Лионелла прикрыла веки.
Пойду и заберу у него перчатку.
Что за вздор! возмутилась Лионелла. Так он вам и отдал! Это улика.
Отдаст, пообещал Тихвин и мягким шагом направился к двери:
Стойте! крикнула Лионелла. Не втягивайте меня в эту историю.
Он обернулся:
Но вы уже в ней.
Пусть все идет своим чередом.
Глупо, сказал Тихвин и вернулся обратно.
Мне нечего бояться. Я ни в чем не виновата. Лионелла оценивающе смерила его взглядом. Чего это вы разгусарились? Рассчитываете произвести впечатление?
Тихвин уверенно кивнул:
Рассчитываю.
Зря. Она потушила сигарету и закончила мысль: Вы не в моем вкусе.
В течение дня Лионелла несколько раз звонила мужу, но его телефон был вне зоны доступа. Вероятно, Лев был еще в самолете. К ужину она решилась выйти из комнаты. Есть не хотелось, но сидеть взаперти, как будто она действительно виновата в смерти Бирюковой, было гадко.
Как выяснилось, «взаперти» сидела не только она: зал столовой оказался наполовину пустым.
Заметив Максима Стрешнева, Лионелла подсела к нему:
Как дела?
Честно? Он спрятал глаза.
Естественно, манерно проговорила она с отчаянным куражом, который бывает только тогда, когда совсем безнадежно.
У меня такое чувство, словно я предал тебя.
Сильно сказано. Лионелла облокотилась на стол, ловя его взгляд.
Сегодня утром в разговоре с Лосевым я проговорился о твоей вечерней прогулке.
И что в этом такого? Я сама ему об этом сказала.
Ты не видела его лица! Мне показалось, что в тот момент он все для себя решил.
Я это почувствовала.
И все из-за меня Максим поднял глаза и пожал ее руку.
В ответ Лионелла с благодарностью улыбнулась:
Ни в чем себя не вини. Если ты не знаешь, неподалеку от повешенной Бирюковой нашли мою перчатку.
Я уже слышал
Плохие новости разносятся быстрее хороших. Но я теперь думаю, что вчера в лесу могла встретить убийцу.
Их разговор прервал бесцеремонный оклик:
Баландовская!
Оглянувшись, Лионелла заметила Лосева, который шел к их столу от двери.
В чем дело? спросила она.
Прошу не покидать пансионат до тех пор, пока не получите специального разрешения.
Что за бред? Она встала со стула. Кто распорядился?
Я!
Плевать я хотела на ваши распоряжения! Вы для меня никто. К тому же завтра продолжится съемка.
Завтра и поговорим!
Разговор шел на повышенных тонах, и окружающие слышали каждое слово. Стрешнев поспешил вмешаться.
Сбавь обороты, сердито сказал он следователю.
Сиди и не рыпайся. Смотри, как бы тебя не примотали к этому делу.
Ты! Максим вскочил и ринулся на Лосева, Лионелла вовремя перехватила его.
Все! Все! Успокойся!
Лосев смерил его взглядом и, прежде чем уйти, размашистым движением засунул борсетку под мышку:
Па-а-апрошу не покидать пансионат до моего специального разрешения.
За ужином Лионелла и Максим друг на друга не смотрели, как будто между ними была недоговоренность или секрет, который тянул за душу обоих.
Лосев смерил его взглядом и, прежде чем уйти, размашистым движением засунул борсетку под мышку:
Па-а-апрошу не покидать пансионат до моего специального разрешения.
За ужином Лионелла и Максим друг на друга не смотрели, как будто между ними была недоговоренность или секрет, который тянул за душу обоих.
Послушай, наконец сказала Лионелла. Я про Бирюкову
Вот только не надо.
Нам все равно придется поговорить.
Ну?
Ума не приложу, как удалось подвесить ее так высоко.