А что тут думать? Максим взял салфетку и вытер губы, потом откинулся на спинку стула. Согнуть осину, привязать к верхушке веревку, а потом отпустить.
Какой варварский способ убийства!
Я бы сказал бессмысленно изощренный. Впрочем, неизвестно, как она умерла. Возможно, ее повесили уже мертвую.
Но это ничуть не лучше, какое-то надругательство. Немного подумав, Лионелла продолжила: Ты один смог бы наклонить это дерево?
Стрешнев покачал головой:
Вряд ли. Хотя, если залезть, а потом
Мне кажется, что все было не так, перебила его Лионелла.
Не понял
Убийц было как минимум двое.
Как было на самом деле никогда не узнаешь.
Слишком пессимистично, заметила Лионелла. Впрочем, у нас есть умный Лосев.
Максим усмехнулся:
Шутишь?
Это сарказм.
К их столику подошел звукорежиссер Вениамин Волков, невыразительный худой человек в твидовой куртке.
Если не возражаете, сяду к вам.
Садись, Веня, кивнул Максим и задал дежурный вопрос: Как дела?
Как сажа бела. Работа через пень-колоду. Торчим здесь, как дураки. Волков сел и расстроенно уставился на Стрешнева Съемок нет, и домой не пускают. Вчера вечером вышел к озеру, хотел записать плеск воды. Да где там! С противоположного берега такие шумы доносились.
Во сколько ты выходил? спросила Лионелла.
Волков настороженно замер:
А что?
Просто спрашиваю. Могу я спросить?
Можешь. Но только я точно не помню. Вышел к воде, вижу, что писать бесполезно, и сразу обратно. Он встал и, похлопав себя по карманам, рассеянно огляделся. Что-то мне есть расхотелось. Пойду, пожалуй, к себе.
Глава 6. Комиссаров и Тамара
«Лихтваген» пригнали в пансионат следующим утром. Пилютик в ожидании Комиссарова крутился возле фургона, желая первым донести до него благую весть.
Впрочем, известие о том, что «лихтваген» уже исправен и вечером будут съемки, мгновенно облетело всю съемочную группу. К обеду в пансионат прибыл отряд всадников в костюмах татар и русских дружинников. Как выяснилось, статисты ночевали в животноводческом хозяйстве рядом с конюшнями.
Разжившись утюгом, Тамара приводила в порядок костюмы. Лионелла сидела в ее комнате и ждала свой костюм. Поддавшись депрессии, она не пошла на завтрак, а заодно и на обед. Весь день непрерывно звонила мужу, но, когда телефон оказался в сети, Лев не взял трубку. Посчитав его неответ знаком свыше, Лионелла, наконец, успокоилась.
Меховую оторочку пришила. С мездрой[5] будьте осторожнее, она очень ветхая, сказала Тамара и протянула ей кацавейку.
Спасибо! Лионелла забрала жакет и, перекинув через плечо кожаные брюки, собиралась уйти.
Но костюмерша остановила ее:
Подождите, Лионелла.
Что еще?
Никто не думает, что вы в чем-то замешаны, сказала Тамара и отвела глаза.
Радостно
Нет, правда-правда!
Зачем ты это сказала?
Чтобы вы знали.
Ну хорошо. Теперь я знаю, и что? Лионелла в упор смотрела на костюмершу.
Да ну вас всех, в самом деле! плаксиво проговорила Тамара и отвернулась к гладильной доске.
Спасибо за костюм, сказала Лионелла и ушла в свою комнату накладывать грим.
В два часа в пансионат приехал Комиссаров, как всегда, энергичный и полный творческих сил. Пилютик с гордостью показал ему «дело своих рук».
Режиссер обошел «лихтваген», похлопал его по кузову и сказал:
Ну, смотри!
В этой короткой фразе было заключено многое: предупреждение, опасение и недовольство тем, что еще может случиться.
Пилютик отреагировал ожидаемо, заявив, что его должность расстрельная. Никто и не подумал ему возражать, поскольку все так и было.
В три часа дня экспедиция двинулась на съемочную площадку в лес. Впереди в своей машине ехал Пилютик, за ним «лихтваген» и костюмерный автобус. Позади следовали все остальные легковые машины. Ехали медленно из-за того, что в колонне двигались конники. По счастью, дорога была недолгой.
Лионелла сидела в машине Стрешнева, когда заметила незнакомый автомобиль. Судя по стоимости, он принадлежал заводчику Тихвину, но ехал в нем Комиссаров. Когда колонна прибыла на место, из дорогого автомобиля вышли и тот и другой. Заметив Лионеллу, Тихвин целенаправленно ринулся к ней.
Желаю удачной съемки.
Благодарю, ответила она, предчувствуя, что этим разговор не окончится.
Хотел попросить
О чем?
Вечером после съемок жду вас в гости.
Это вряд ли, ответила Лионелла. Съемки закончатся поздно.
Тихвин возразил:
Виктор сказал, что часов в шесть, не позже.
Режиссер всегда так говорит. По факту всегда позже. Дай бог управиться к десяти.
Ну что же Десять, так десять. Пришлю за вами машину.
А сами что же?
Хотите, чтобы я сам?..
Нет-нет! запротестовала она. Это я так. К слову.
Вы не похожи на женщину, которая говорит к слову. Такие, как вы, говорят только по делу. Заеду за вами лично, заявил Тихвин.
Но я не сказала «да».
Разве?
Лионелла уверенно покачала головой:
Нет, не сказала.
Ага озадачился Тихвин. Вся эта история мне нравится все больше и больше.
Что за история? Она надменно вскинула брови.
Наша с вами.
У нас нет совместной истории. У каждого своя собственная.
Вы заблуждаетесь и скоро это поймете.
Ого! Лионелла почувствовала себя неуютно. Звучит как угроза или шантаж.