Я бы десять раз подумал, прежде чем подвергать дам такой опасности, покачал головой Гетаинир.
Я обычно не думаю. Меня вдруг посещает ощущение правильности поступка, и я просто делаю. Это как озарение, понимаете?
Понимаю. Но, поскольку наши с вами дорожки, судя по всему, разойдутся, я бы попросил вас вернуть аванс.
Я сунул руку в карман, мысленно прикидывая, как буду оправдываться за растраченный гатс, но достать деньги не успел. Справа по коридору хлопнула дверь, и к нам подошла, вертя на пальце кольцо с ключами, крайне довольная Натсэ.
Сняла на три месяца, сказала она. На меньше не сдавали. Зато пообещали горничную раз в неделю. Ещё пришлось пошлину уплатить, за то, чтобы нам позволили жить в городе. Прошу, хозяин. Она бросила мне ключи, я их поймал. А это вам. Спасибо за помощь. Натсэ протянула Гетаиниру десяток серебряных монет. Тот принял их с довольно кислой миной, но ничего не сказал.
Натсэ взяла меня под руку и торжественно вывела наружу, как из дверей ЗАГСа. Было такое чувство, словно в этот момент она абсолютно счастлива, и я молчал, не желая разрушать этого её чувства. Потому что всё, что я мог сейчас сказать, было довольно мрачным.
Солнце поднялось уже достаточно высоко, даже потеплело немного бабье лето запоздало явилось, не иначе, и Дирн ожил. По улицам ходили мужчины и женщины, деловито сновали дети, чего-то промышляя. Изредка проезжали лошади, одни со всадниками, другие с повозками.
Обрезь есть? спросила Натсэ в лавке мясника. Чуть-чуть, мне котика покормить.
Сколько «чуть-чуть»? спросил широкоплечий бородатый мужик.
Натсэ положила на прилавок медную монетку. Мужик хмыкнул и молча удалился.
Асзар-то не промах, сказала мне Натсэ, облокотившись на прилавок, как героиня американского фильма, ведущая диалог в баре. Смекнул, что к чему.
Кто мог убить инспектора? спросил я, радуясь, что она сама начала этот разговор.
Получается, что либо я, либо Авелла, усмехнулась Натсэ. Слишком очевидно. Если тут каким-то образом всплывёт моя профессия, то никто даже разбираться не станет.
В тюрьму я тебя не отдам! Тем более, что её тут нет
Ну вот А я ни разу в тюрьме не была, надула губы Натсэ. Ей положительно было весело неизвестно, почему.
Вот, держите, плюхнул мясник на прилавок бумажный пакет. Было там, на глаз, с полкило всякой требухи.
Я вдруг понял, что на вырученные Натсэ деньги мы сможем довольно неплохо прожить эти три месяца. Хотя, конечно, ещё одеться нужно, и мало ли какие могут потребности возникнуть. Нужно искать работу, однозначно. Хотя бы потому, что жить за счёт Натсэ мне не хочется.
Выйдя из лавки, мы двинулись прямым маршрутом к трактиру. Натсэ уже ориентировалась в городе так, словно всю жизнь тут прожила, а мне даже карта не сильно помогала. Трактир, центральная площадь и градоправление на ней уже обозначились, но вот как до всего этого доплутать лабиринтами улочек это загадка. А Натсэ просто шла себе, и интуиция говорила ей, когда и куда поворачивать.
Скажи, как я могу заработать? спросил я её по дороге.
Давай завтра, а? поморщилась Натсэ. Пока деньги есть, не беспокойся.
Я немного неуютно себя чувствую, потому что ты делаешь всё, а я
Морт. Она остановилась, заглянула мне в глаза, прижимая пакет к груди. Ты содержал меня, когда я была рабыней. Ты относился ко мне, как к человеку. Заботился обо мне даже тогда, когда мог бы спокойно отвернуться. Я за всё это благодарна так, что невозможно объяснить. Мне очень с тобой повезло. Но я больше не рабыня, а беззащитной барышней, вокруг которой нужно вытанцовывать, и вовсе никогда не была, поэтому сейчас да, я буду делать всё. Если бы не ты, я бы до сих пор оставалась в ошейнике, если вообще бы дожила до этого дня. Я тебе жизнью обязана, так что позволь мне хоть немного отплатить.
Ты мне жизнью? удивился я. Да это ты меня сколько раз от смерти спасала!
Это была моя работа, ты меня телохранителем назначил, напомнила Натсэ. А вот ты меня защищать вовсе был не обязан. Слушай, всё! Она, вдруг рассердившись, ткнула пальцем мне в грудь. Хватит. Не порти моё прекрасное настроение, я сама его себе ещё двадцать раз испорчу! Про деньги завтра. Договорились?
Я молча поднял руки. Натсэ удовлетворённо кивнула, и мы пошли дальше.
Дай я хоть пакет понесу, предложил я.
Держи, наслаждайся, усмехнулась она и протянула мне пакет с обрезью. Пахло оттуда так себе. Запах сырого мяса никогда меня особо не вдохновлял.
Трактир уже открылся, но посетителей не было. Пацан, похоже, ещё дрых, и в зале оставалась только Данлотея, жена хозяина. Она скучала за стойкой, но при виде нас встрепенулась и продемонстрировала добрую улыбку.
Долго вы! Ну как, удачно? Сняли домик?
Каменного стража! с гордостью доложила Натсэ. Сегодня хотим въехать. Сколько с нас за всё про всё? Хозяин утром двенадцать дилсов содрал.
Завтракать-то будете? деловито осведомилась Данлотея.
Будем, ответила Натсэ.
Ну тогда ещё пяток накиньте и в расчёте. Я вам на троих столик накрою.
Натсэ, видимо, почувствовала, что меня нужно немного подбодрить, и позволила расплатиться самому. Потом мы с ней поднялись на второй этаж, осторожно ступая по ступенькам.