Понимаешь, просто так наказать младшего можно, но чаще всего это мало что даёт, объяснял отец Юрке. Голова у младшего устроена так, что он всё оценивает не как «правильно неправильно», а как «справедливо несправедливо». И в этом важно не только то, за что наказывают, но и то, кто наказывает. Наказывать младшего с пользой для дела может только тот, кто с ним играет. Тогда младший учится очень быстро. Для него важно не только то, что он виновен, но и то, что он виновен именно перед тобой.
Понимаешь, просто так наказать младшего можно, но чаще всего это мало что даёт, объяснял отец Юрке. Голова у младшего устроена так, что он всё оценивает не как «правильно неправильно», а как «справедливо несправедливо». И в этом важно не только то, за что наказывают, но и то, кто наказывает. Наказывать младшего с пользой для дела может только тот, кто с ним играет. Тогда младший учится очень быстро. Для него важно не только то, что он виновен, но и то, что он виновен именно перед тобой.
И сейчас, глядя на собравшихся в горнице наставников, Тимка отчетливо унюхал: дело запахло Игрой. Тут уже совершенно не важно, за что тебя поставили пред ясны очи. Правила у этой игры совсем другие, чем когда просто играешь с тем же взрослым на улице. Могут и большую вину простить, и за малую всыпать так, что мама не горюй. Всё зависит от того, как ты сможешь сыграть. Тимка обвел взглядом собравшихся.
«Вот, значит, как? Все на одного? Не, на двоих Ладно, прорвёмся. Жаль, Сенька Игру не понимает. Главное тут, чтоб не начал доказывать, что он прав в той драке или виноват. Они про неё уже и думать забыли. Им главное сейчас, как ты урок понимаешь».
А твоя в чём? спросил Тимку Прокоп.
«Ага, ожидаемый вопрос. Правда, не придумал, что ответить. Ладно, сейчас сами скажут».
Напал на урядника, сглотнув, ответил Кузнечик.
Ещё один дурень, отозвался Тит, и, увидев недоумение у обоих отроков, пояснил: Ты не напал на урядника, ты поставил его в такое положение, когда ему пришлось на тебя напасть. Но то дурость твоя и незнание, как поступать. А вина ваша в чём?
Тимофей и Семён покосились друг на друга, но промолчали. Андрей постучал кнутовищем по столу.
Кто в вашем десятке главный? озвучила вопрос Арина.
Семён, буркнул Тимофей. Андрей покачал головой.
Не верно. А ты что скажешь?
В любом десятке главный урядник, ровно ответил Семён.
Хорошо, кивнула Арина и продолжила: Кто может разрушить власть урядника?
Десяток, ответил Семён, но, увидев отрицательный жест Немого, поправился: Ну, кто-то из десятка.
Не верно, продолжила наставница и обратилась уже к Тимофею. А ты что скажешь?
Тимка задумался. Похоже, он начал понимать, чего от них хотят наставники.
«С властью даже дядька Журавль играть остерегается, он даже на папку ругался, что легкомысленно к старшинству относится. Значит, именно тут Семён и накосячил. Хм Не, раз нас двоих тут поставили, значит, оба и накосячили. Только я-то в чем? Я во власть тут не лезу».
Власть урядника первее всего разрушит сам урядник? предположил он.
Не, ну ты погляди на них, делано удивился Тит. На двоих как раз одна голова получается. А не подскажете нам, кто может не дать уряднику разрушить его власть?
Тимка и Сенька переглянулись и чуть ли не хором ответили:
Урядник.
Немой медленно кивнул и указал кнутом на Тимку, а потом на Семёна.
Так в чём вина Семёна? спросила у Кузнечика Арина.
Тимка поразмыслил.
«Ага, прям сейчас я вам и скажу, что Семён десяток профукал. Хренушки!»
Он быстро стрельнул глазами на Арину и Тита.
Я помог уряднику Семёну упустить власть над десятком, выдал он, честно глядя в глаза Титу.
Арина чуть улыбнулась, Андрей дёрнул головой.
Опять двадцать пять, произнёс отчего-то развеселившийся наставник Тит и продолжил игру, обратившись к Семёну: Ну, а ты что?
Я разрушил власть в десятке, и, повесив нос, совсем тихо добавил: За такое отнимают командование.
За такое во взрослом десятке, бывает, и убивают, прогудел Прокоп. Смотря что десятник наворотить успеет. Ты вот в драку полез, а значит, контроль над своими людьми потерял полностью. А за спиной у тебя, между прочим, десять унотов с самострелами стояли. Хорошо, Лёнька и Лёха своё дело знают, а то был бы сейчас тут не Кузнечик, а ёжик.
«Так вон куда дело шло? Вот отчего наставники перепугались: если бы в драку кто другой полез, так гонцы бы и не дёрнулись, а так ведь могли и вправду ёжиком сделать. Меня, похоже, пронесло, а Сенька за такое и правда слететь может».
Ну, ошибся, с кем не бывает, пробурчал Тимка, ковырнув носком пол, и попытался съехать к теме урока, отвлекая наставников от оказавшейся стрёмной ситуации. Так понял же.
Ошибка? удивился Филимон. Ошибка, значит. Вот боярич сделал ошибку, и его уноты тебя таки положили. Завтра сюда придёт Медведь, что мы ему скажем: звиняй, ошиблись? Ну так он и ответит ну да, ну да И к утру тут останется только пепелище. Ошибка командира она хуже предательства. Да любого десятника спроси, да вот хоть здесь помните вы свои ошибки?
Ошибка? удивился Филимон. Ошибка, значит. Вот боярич сделал ошибку, и его уноты тебя таки положили. Завтра сюда придёт Медведь, что мы ему скажем: звиняй, ошиблись? Ну так он и ответит ну да, ну да И к утру тут останется только пепелище. Ошибка командира она хуже предательства. Да любого десятника спроси, да вот хоть здесь помните вы свои ошибки?