Сидят тихо, сукины дети. А у меня сердце бьется, сволочь, так, будто ему потребовалось растолкать ребра, выглянуть наружу и как следует засветить мне в рожу. Мол, сверься с инструкцией, придурок, я на таких режимах функционировать не рассчитано Я выдыхаю страх, наверное, мое дыхание сейчас сделалось зловонным. Но тут уж ничего не поделаешь. Сейчас мое тело извергает пот, а моя кровь ужас. И то, и другое избавляются от лишнего.
Марек, дай хлебнуть.
Э?
Я сто лет знаю, что у тебя есть. У тебя всегда есть, кретин, и лучше дай мне его сейчас, или потом выливать заставлю.
М-м-м сэр Эрни
Выливать. На каждом вылете. Денег не напасешься.
И он дал мне хитрую изогнутую флягу. Виски. Хороший виски с Земли. У нас он хорошим не получается, что бы там не говорили
Вот что, ребята Там полна лавочка. И надо, чтобы кто-то сегодня же вернулся сюда и выжег каждый дюйм, всю отраву, всю до грамма. Иначе как у нас бывает? Знаете, олухи, как у нас бывает? За сутки информация просочится, и завтра здесь будут военные, а им это дерьмо понадобится. Вот я и говорю: если кто-нибудь из вас проболтается хоть на ползвука кому угодно кроме Людвига, со свету сживу мерзавца. Или мерзавку. Ясно вам?
Марек кивнул.
Да Эрни, я же не первый год
Ясно вам, младший инспектор Джоан Дарк?
Да, сэр, мать твою, Эрни!
Отлично. Домой, Марек.
И мы летим домой. По большому счету, мне просто повезло. Второй раз за день.
Я мечтаю о грибном паштете. Представляю себе, как открою банку, как вдохну этот убийственный аромат, только у отца получается такой ароматный паштет, как увижу розоватую массу с черными крапинками Слюнки текут. Я, пожалуй, все съем сам. Нет, ложечку оставлю Мареку. А Щепке не дам. Не за что ей сегодня.
От мыслей о паштете мне делается уютно, меня клонит в сон. На этот день все. На этот день я больше не работник. Принять душ, поесть и завалиться спать. Нет, не так. Съесть паштет, принять душ, выспаться, а потом как следует пообедать. И тогда меня опять можно будет считать человеком. Я даже, может быть, сгожусь на что-нибудь доброе. Марта сказала однажды: «Мы добрые люди» Парень из новеньких бился в истерике, едва-едва пену не пускал, и все вопил: «Какого дьявола мы делаем все это? Какого дьявола вы не я, я тут больши часа не пробуду! а вы, придурки, зачем вы жизнь свою здесь гробите? А? Вы! Это ж сплошная тупая смерть! Смерть, и больше ничего! Что, герои? А? Герои?! Самые храбрые? А? Самые храбрые?! Или самые тупые, деваться больше некуда?!» А Марта ему ответила: «Герои у нас не водятся. И храбрецы не водятся, храбрецы в наших условиях долго не живут. Тупых не держим: у них срок годности и того меньше Глупости говоришь. А занимаемся мы этим, поскольку мы добрые люди». «А? Добрые?» ошалело переспросил парень. «Верно, говорит ему Марта, Добрые. Логика такова: чтобы многие жили спокойно, некоторым приходится рисковать. Это понимают все. Но только добрый человек сознательно запишет себя в некоторые».
Кажется, я задремал. Щепка растолкала меня, спросонья я ударился головой, выходя из антиграва. Принялся тереть не проходит. Шишка там будет. Большая дурацкая шишка.
Так и пришел к Людвигу на доклад. Так и докладывал, не отымая руки от темечка. А когда я закончил, Людвиг заулыбался и стал передвигать какую-то мелочь у себя на столе. Э, да что это он? Не говорит ничего Напоролся кто-нибудь из наших? Свежий труп на Станции? Нет, он бы сразу сказал. И тут я допер. Расчислил всю последовательность. Сначала он помолчит для порядку, словно бы с мыслями собирается. Потом похвалит сообразно случаю. Потом не даст уйти и скажет, мол, есть еще одно пустяковое дело. Потом сообщит: знаешь ли, Эндрюс, просто беда людей категорически не хватает и ты, Эндрюс, сам же сказал мне пять минут назад, дескать, надо немедленно отправить кого-то на остров, надо выжечь все а послать мне сейчас некого дам команду технических работников, хороших дам, лучших дам, обещаю, и катись-ка ты со своими ребятами обратно никого, совсем никого, видишь ли, нет сейчас под руками
Нет, Людвиг. Ищите людей, где угодно.
Верно ли я понял, Эндрюс? Вы отказываетесь от обратного рейса?
Нам надо отдохнуть.
Часа вам хватит?
Приятно было бы убить его. Прямо здесь, прямо сейчас. Это не Людвиг вляпался в смертельно ядовитую дрянь. Это не он сломя голову мчался по подземелью. Это не его спецкостюм спалили, чуть не спалив и самого хозяина Но мне следовало оставаться спокойным. На Станции не нужны люди, фонтанирующие эмоциями.
Людвиг, мы я не способен туда вернуться. Я не в форме. Очень прошу вас: найдите кого-то еще. Боюсь гробануться, а заодно положить ребят.
Черта с два я думал об отряде. Просто меня колотило, и я готов был намертво вцепиться руками в кресло: человека, намертво вцепившегося в кресло, не отправят на убойное задание. Пожалеют кресло.
Людвиг наклонился над столом, придвинулся ко мне.
Сынок, я мог бы тебе приказать. Но я знаю тебя очень хорошо. Поэтому я просто скажу тебе: пожалуйста, сходи туда и сделай все необходимое. Сынок, если ты не расслышал, я повторю. Прошу тебя. Пожалуйста. Я бы сам слетал, но не бывает спецкостюмов для одноногих