Их заключили в кольцо из копий, один из бойников вырвал из рук котомки и грубо выпотрошил. Внутри оказались продукты и дырявое покрывало. Одновременно парня опрокинули наземь, лицом в землю, сарафан сорвали. Вспомнилось: у древних греков такой мешок без рукавов с отверстиями для рук и головы назывался туникой. Вот и здесь без этой простейшей конструкции не обошлось. Где «здесь»? Хороший вопрос. Правильный вопрос. Просто чудесный. Полжизни отдам за ответ.
Нет, столько не отдам. Еще чего, полжизнями разбрасываться. Но что-то отдал бы наверняка. Жаль, что ничего нет, кроме чужого ножика. Ау, люди, кому ножик за раскрытие мировых тайн? Хороший ножик!
Девушка отстранилась от едва не осуществленной «услуги» бойника, она сама приспустила рубаху чуть ниже плеч и отвернулась.
Оба загривка украшали татуировки: три дерева. Бойник, осмотревший их вблизи, согласно склонил голову.
Наши.
Все оглянулись на царевича.
Знаете закон? осведомился он высокомерно, всем видом выражая недовольство разговором с низшими.
Девушка кивнула:
Крепостные не могут самостоятельно покидать землю, не перейдя в иное сословие.
Наказание?
Смерть.
Гордей задумчиво спросил:
Причина настолько серьезна?
Его, девушка указала на парня, захотела взять в мужья войница Клавдия. Назначили помолвку. А мы любим друг друга!
Клавдия хорошая войница, проговорил царевич, вышагивая по полянке.
Окованные металлом ноги совершали пять шагов в одну сторону, там замирали, потом Гордей медленно разворачивался и столь же не торопясь шел в обратную. После четырех томительных циклов, когда общие нервы уже потрескивали от напряжения, последовало продолжение:
Клавдия завидная партия. Ее внимание нужно заслужить. В мужья вообще дорогого стоит. Вы сделали не тот выбор. Назовитесь.
Ива, сообщила девушка. И Хлыст.
Оба несчастных не смели поднять глаз, отвечали, буровя взглядом сандалии, достойные скорее помойки, чем живых людей. Впрочем, говорила пока только девушка.
Закон надо исполнять. Указательный палец царевича выбрал двоих солдат. Вы, на счет три. Один, два
Стойте! завопила Тома.
По ее щекам текло.
К сожалению, добавить ей было нечего сила и местный закон на чужой стороне.
Почему? едко отозвался царевич.
Здесь он в своем праве. Ему осталось лишь посмеяться над нашими потугами на милосердие и справедливость, как мы их понимали.
Неужели проблему нельзя решить по-другому? решил и я попытать счастья. Хорошие работники не нужны?
Закон. Напомню: одни по твоей просьбе еще живы. Других не будет.
Тогда мы отказываемся от вашего гостеприимства. Приятно было познакомиться, до свидания. Мы уходим.
Я взял Тому за руку. Мы вполне серьезно пошагали себе в неизвестность. Лес большой, редкий, чего не идти докуда дойдем
Тогда мы отказываемся от вашего гостеприимства. Приятно было познакомиться, до свидания. Мы уходим.
Я взял Тому за руку. Мы вполне серьезно пошагали себе в неизвестность. Лес большой, редкий, чего не идти докуда дойдем
Стойте! раздалось вслед.
Трюк сработал. Мы остановились.
Чем обрадуют?
При согласии оставить этих преступников в живых, сказал Гордей, вы со своей стороны поклянетесь спокойно проследовать в башню без новых заскоков?
Да чем угодно!
Клянусь!
Пусть она тоже скажет, показал он на Тому.
Клянусь! заверила девушка.
Хорошо, расплылся царевич в улыбке и воздел руки. Во исполнение своей части договора я оставляю Иву и Хлыста в живых. Пусть чистоту моих помыслов видит Алла-сокрушительница, справедливая и суровая, да простит Она нас и примет. Клятвы царевича достаточно?
В конце возвышенное обращение по вертикали сменилось на окружавшую его в нашем лице горизонталь.
Да.
Отлично. Гордей повернулся к бойникам. Связать и оставить. Поторопитесь, мы спешим.
Они не проживут и суток, неожиданно подал голос один из копейщиков.
Гордей одарил его взглядом, заставившим споткнуться. Кажется, по возвращении у бойника будут проблемы.
Царевич свое слово держит? Исполнять.
Точка поставлена. Я обреченно глянул на Малика. Тот в меру возможности развел руками, получилось, естественно, только локтями. За наши жизни он рискнул бы побороться хоть с дьяволом, но рисковать всем за чужие? Тома снова хлюпнула носом.
Бойники размотали веревку, обреченных толкнули друг к другу как последнее утешение, ведь иных указаний не было. Связанную в последнем объятии парочку положили на траву. Каждый знал: не пройдет и дня, если не часа, как их найдут собаки. Точнее, волки, так теперь нужно говорить.
Мы понуро двинулись вперед. Не оглядываясь.
Бойники ступали неслышно, только копыта глухо стучали, вбиваясь в почву, да мы с Томой ломились сквозь зелень подобно бронетранспортерам, решившим срезать путь через торговые ряды деревенского рынка. Сто шагов двести
Скорбную тишину нарушил я. Криком.
Где восьмой?!
Стоп! скомандовал Гордей.
Процессия замерла.
Ты нарушил слово! накинулся я на царевича, едва сдерживая предательские детские слезы. Ноги запутались в тапках, губы в паузах сжимались и дрожали. Даже из милости ты не имеешь права убивать их! Хоть маленький, но у них был шанс!
Шанса не было, буркнул Малик, в свое время внимательно отследивший действия вязальщиков.