Мама же в ответ на эти слова улыбнулась, словно они ее забавляли.
Помнится, Би упомянула, что тебе нужна работа.
Так мне сказали, ответил он.
Сказали?
Скорее, поставили ультиматум, признался Эмброуз. Судя по всему, я всех раздражаю и дорого обхожусь.
Мама не спешила продолжить разговор, вместо этого она пристально разглядывала парня, поигрывая бриллиантовой подвеской, которую носила не снимая. Что-то в выражении ее лица меня насторожило еще до того, как она произнесла:
Давай заключим сделку: ты трудишься на нашу фирму все лето, а я вычту твое жалованье из гонорара за свадьбу Би.
Серьезно?
Мама! ошеломленно воскликнула я.
Эмброуз тут же улыбнулся мне.
Ты слышала? Мы станем коллегами!
Но ты должен отнестись к работе серьезно, строгим голосом продолжила она. Я не даю тебе раздражающих или слишком сложных заданий, а ты появляешься вовремя. Это понятно?
Абсолютно, ответил он. Когда мне начинать?
Прямо сейчас. Мама отодвинула стул и указала на пол. Собери весь скотч, а затем сходи за кофе. Мне нужен кофеин.
Есть, мэм, сказал Эмброуз с улыбкой и отсалютовал ей.
Мама же молча пошла в свой кабинет. Я последовала за ней, но у дверей оглянулась и увидела, как он присел на корточки и принялся собирать скотч, поднимая по одной полоске зараз. Заметив, что я на него смотрю, Эмброуз радостно поднял большой палец вверх. Боже.
Ты с ума сошла? закрыв за собой дверь, спросила я. Зачем ты его наняла?
Наша обязанность сохранять спокойствие и сосредоточенность невесты, вытаскивая из сумочки бумажник, ответила она. С этой свадьбой и так все не очень гладко, но лишь Эмброуз смог довести ее до слез. А так он перестанет доставать ее и в то же время поможет нам.
Это не сработает, покачав головой, сказала я. Ты никогда и никого не нанимала так. Обычно ты «от» и «до» проверяешь биографию человека, прежде чем нанять его. И не стала бы рисковать своим именем и свадьбами, лишь бы отвлечь кого-то.
Неужели я не могу сделать благородное дело? с улыбкой поинтересовалась она.
Это уж точно не про тебя, категорически отрезала я.
Эй! воскликнула мама.
Я молча сверлила ее взглядом. Наконец она вздохнула и призналась:
Ладно, ты права. Мне позвонила Ева и спросила, не могли бы мы как-нибудь отвлечь Эмброуза за дополнительную плату.
Она собирается заплатить тебе, чтобы ты присматривала за ее сыном?
Я не буду с ним нянчиться. Либо он будет работать, либо сделка отменяется. Я ей так и сказала.
Она вытащила из бумажника двадцатку и протянула мне.
К тому же, видит бог, я не собираюсь поручать ему что-то важное. Мелкие задания, перенос вещей, сделать что-то в последнюю минуту и купить кофе.
Я на секунду задумалась.
Но это же мои обязанности.
Именно. Мама улыбнулась. Ты вот-вот окончишь школу, и начнутся твои последние каникулы перед колледжем. Мне бы хотелось, чтобы ты попыталась насладиться ими.
Не поступай так со мной, попросила я с ноткой предостережения в голосе. Мне хватило и нескольких минут общения с ним, чтобы понять: сама я справлюсь гораздо лучше.
Все для тебя, сказала она, будто не слыша моих слов. А затем, не давая возможности возразить, быстро наклонилась вперед и прижалась губами к моему лбу. Отдай ему деньги, проводи до «Яванского кофе» и расскажи, что нужно купить. А затем отправляйся домой. Хорошо?
Мне хотелось возразить, дернуть за стоп-кран поезда неприятностей, еще не успевшего набрать скорость. Но часы за ее спиной показывали четыре пятнадцать, а через два часа мне предстояло встретиться с Джилли, и возможно, со Стивом Бароффом в очереди за аттестатами. К тому же, учитывая то, что мне удалось узнать об Эмброузе Литтле, он и сам добьется своего увольнения. Наверное, еще до того, как я получу аттестат.
Хорошо, согласилась я, забирая у мамы деньги. Ты сама роешь себе яму.
Какая прекрасная фраза, ответила она. Ты говоришь совсем как выпускница старшей школы.
Я закатила глаза и потянулась к ручке, чтобы открыть дверь. А когда толкнула ее, она тут же отскочила от чего-то с другой стороны. Оглядевшись, я увидела лежавшего на полу Эмброуза, который находился так близко от кабинета, что, уверена, мог услышать наш разговор. Упс.
Думаю, я собрал все, сказал он, судя по всему, ни капли не обидевшись. Но, блин, это просто суперлипкий скотч.
Вот почему он стоял в подставке для скотча, напомнила я, пока он поднимался на ноги и выбрасывал в мусорное ведро остатки ленты. Мама хочет кофе. Я должна передать тебе деньги и проводить в кофейню.
Отлично, ответил он с такой легкостью, словно в его жизни и вовсе не было проблем.
Конечно, он вряд ли услышал то, что я говорила. А если и слышал, то мог подумать, что я говорила о ком-то другом или что просто очень эмоциональная.
Показывай дорогу.
Может показаться, что нет ничего проще, чем сходить за кофе, сказала я, когда мы встали в конце неожиданно большой очереди в «Яванском кофе». Но ничто не бывает простым, когда дело касается мамы. И это первое, что тебе следует знать.
Он кивнул.
Хочешь сказать, она крепкий орешек?
Я посмотрела на него.
Никогда не называй ее так. Никогда.
Я запомню. Он кивнул, и локон тут же свалился ему на лоб. Знаешь, у меня такое чувство, будто ты не веришь, что я справлюсь с этой работой.