Пока она говорила, на экране между креслами логотип «Утра Америки» сменился короткими видеороликами, в которых было показано, как люди садятся в лимузины, частные самолеты выруливают на взлетные полосы, знаменитости, окруженные мордоворотами-охранниками, спешат пройти мимо папарацци. Эти ролики были знакомы Брайсу, он видел их и раньше. Он видел случаи бегства и собственными глазами. Люди, влиятельные люди, покидали Манхэттен, как крысы, бегущие с тонущего корабля. И все из-за него, Брайса. А тем временем простой народ наблюдал за происходящим, испытывая нездоровое возбуждение при виде того, как один процент получает наконец то, что заслужил.
Кэти повернулась к Гарриману:
Брайс, добро пожаловать на «Утро Америки». Спасибо, что пришли.
Спасибо, что пригласили, Кэти, сказал Гарриман.
Он слегка шевельнулся, показывая камере свой профиль в самом выгодном свете.
Брайс, о вашей истории говорит весь город, продолжила Кэти. Как вам удалось вычислить то, что ускользало от лучших умов нью-йоркской полиции на протяжении уже, кажется, нескольких недель?
Гарриман ощутил сильное воодушевление, вспомнив слова Петовски: «Репортеры, случается, всю жизнь ищут что-нибудь такое».
О, я не могу приписать себе все заслуги, ответил он с напускной скромностью. На самом деле я только строил на площадке, уже подготовленной полицией.
Но что стало как бы это получше сказать моментом истины?
Она была похожа на Барби, со своим маленьким носиком и волной светлых волос.
Если помните, в то время в воздухе витало несколько версий, сказал Брайс. Меня не убеждало предположение, будто в городе действует не один, а несколько убийц. Когда я утвердился в этом мнении, мне осталось только определить, а что же общего есть у всех жертв.
Кэти посмотрела на телеподсказчик, по которому катились строки из первой статьи Гарримана.
Вы написали, что жертвы «все трое начисто лишены человеческой порядочности». Что «мир стал бы лучше, если бы они перестали существовать».
Гарриман кивнул.
И вы считаете, что их обезглавливание символический жест?
Верно.
Я что хочу сказать обезглавливание не может ли оно, случайно, быть делом рук джихадистов?
Нет. Это не укладывается в шаблон. Убийства дело рук одного человека, и он пользуется обезглавливанием по причинам, которые понятны только ему. Да, это древний вид наказания, демонстрация божественного гнева, направленного на грехи и пороки, совершенно вопиющие в современном обществе. Даже сам термин capital punishment[21] происходит от латинского caput, что означает «голова». Но убийца проповедник, Кэти, он предупреждает Нью-Йорк, а в расширительном смысле всю страну о том, что алчность, эгоизм, вульгарное стремление к благам больше нельзя терпеть. Он выбирает жертв среди самых отвратительных из одного процента, которые в последние несколько лет подмяли под себя город.
Кэти энергично кивала, глаза ее горели, она впитывала каждое его слово. Брайс понял кое-что: эта одна история сделала его знаменитостью. Он взял самые резонансные убийства за многие годы и присвоил их себе одному. Его статьи-продолжения, тщательно выписанные для максимальной сенсационности и придания блеска его собственному образу, стали вишенками на торте. Все в Нью-Йорке смотрели ему в рот. Они хотели, жаждали, чтобы он объяснил им, кто такой Головорез.
И он будет счастлив угодить им. Нынешнее интервью было блестящей возможностью раздуть пожар, и Брайс был готов это сделать.
Но что именно он проповедует? спросила Кэти. И кому?
Брайс осторожно, чтобы не задеть микрофон, поправил на себе галстук небрежным жестом человека, знающего себе цену:
На самом деле это довольно просто. Посмотрите, что случилось с нашим городом: коррумпированные деньги, хлынувшие из-за океана, квартиры за пятьдесят и сто миллионов долларов, миллиардеры, прячущие свои золоченые дворцы за высокими стенами. Раньше Нью-Йорк был местом, где все, бедные и богатые, варились в одном котле и уживались. Теперь сверхбогатые захватили город, а всех остальных загнали в гетто. Я думаю, послание убийцы этим людям звучит так: «Образумьтесь!»
Последнее слово он произнес зловещим тоном.
Кэти посмотрела на него широко раскрытыми глазами:
Вы хотите сказать, что Головорез продолжит убийства сверхбогатых?
Гарриман сделал долгую, чреватую скрытым смыслом паузу, потом кивнул. «Время раздувать пожар».
Да, я так считаю. Но давайте не будем расслабляться. Да, он начинает с богатых и влиятельных, проговорил он, но, если мы не внемлем его предупреждению возможно, он на этом не остановится. Мы все в зоне риска, Кэти, все до единого.
34
Кабинеты службы безопасности здания Приморского финансового центра и, в частности, «ЛФХ Файнэншл» были расположены в подвальных помещениях без окон, со стенами из крашеного шлакобетона и функциональной металлической мебелью. Но сама система наблюдения, как понял дАгоста сразу же, как вошел сюда, была новехонькая, последней модели, и обслуживали ее люди более чем компетентные. Глава службы безопасности, человек по фамилии Градски, перекачал все записи со всех камер на жесткие диски технической команды нью-йоркской полиции, которая увезла их с собой. Но дАгоста не хотел ждать через несколько часов, если не дней, до просмотра в Уан-Полис-Плаза. Он хотел увидеть записи немедленно. И Градски любезно предоставил ему такую возможность; у него уже все было готово, когда появились дАгоста и Пендергаст в сопровождении сержанта Карри.