Мисс Роецки, вы введете Кроу в курс всего, что стало известно нашим и вашим экспертам. Я хочу, чтобы вы отправились и нашли какие-то зацепки, объясняющие эту хрень! Мак!
Макнамара подобрался.
Сейчас ты выгонишь всю эту свору обнаглевших обнаглевших кэп ткнул пальцем в сторону отдела, псов на улицы, в помощь тебе и Смиту. Отставить в стороны все дела, решить, кто будет дежурным. Сейди, ты на звонках, появится Смит пусть едет сюда, его я тоже не видел со вчерашнего дня. Всем все ясно?
С ним не спорила даже Роецки. И правильно, шеф уже наливался густо-королевским пурпуром и начинал злиться по-настоящему.
Если ясно убирайтесь к черту и за дело! Сейди, сделай мне кофе!
Но, шеф Сейди кашлянула. Врач запре
Кофе! рявкнул шеф и на его столе подскочил красивый письменный прибор, жалобно звякнув крышечками.
Мы убрались.
Роецки, я
В машине поговорим, фыркнула и остановилась. Ты любишь клоунов?
В цирке.
И я. Надеюсь, ты все так же держишь запасную одежду на работе. Переоденься и спускайся к машине вашего Ворона.
Я удивился.
Я удивился.
Абак?
Да. Она поправила прическу, не сдвинувшуюся ни на полдюйма. Ты не спал, да и водишь хреново. О твоей колымыге мне говорить не хочется, ты даже не утруждался вытащить из решетки бедную дохлую сойку. И еще вон там мой саквояж, захвати с собой, когда отправишься вниз.
И, на ходу застегивая пальто, как всегда без шляпки, самая прекрасная женщина (по мнению Роецки, ее большой польской семьи и половины наших парней, провожающих ее несытыми взглядами) отправилась вниз. Ну, допустим
Не знаю, как весят сумки большинства нормальных женщин Нью-Йорка, ведь в этом мире дама, если она дама, никогда не передаст женскую сумку мужчине-кавалеру, а вот саквояж Роецки меня удивил. Неприятно, если честно. И я совершенно не удивлюсь, если в нем походная лаборатория, заряженная штурмовая Браунинг-Бар и пол-ящика патронов к нему.
Роецки уже о чем-то спорила с Вороном, ведущим себя как обычно: флегматично и не выказывая никакого раздражения.
да, вот предписание от шефа Каттинга! Вопросы есть?
Абак сделал крылышком и бородкой, сумев отобразить огромнейшую палитру чувств по поводу его внеочередного прикомандирования к нашей летучей группе.
Кроу, поставь саквояж в багажник и садись сзади.
Я сделал, вернулся и закурил, рассматривая Роецки, смотрящую на меня в ответ как на в общем, как «на».
Ты хочешь поспорить?
Нет. Заодно посплю.
Она пожала плечиками и отправилась к своему походному рундуку. Мне показалось или «бьюик» даже немного просел?
А она хороша, поделился Абак, для тебя в самый раз. Надеюсь, будет интересно, фраерок.
Я все слышу!
Я знаю.
Роецки простучала дробь своими набойками на туфлях, вернувшись с удобными ботинками на плоской подошве.
Что? она проводила мой взгляд в их сторону. Сейчас мы на самом деле начнем работать, и не будем, как говорят на твоей варварской родине «околачивать груши». Придется побегать и много ходить, в них удобно.
Еще можно пинать балду. каркнул Абак. И
На него нацелился красный маникюр и, странное дело, Ворон не продолжал. Взамен этого внимательно изучал сам момент переобувания мисс Роецки. Та, завязав шнурок на втором, фыркнула:
Не думала, что среди Старых есть половые извращенцы, особенно среди Воронов и, в частности, любящих некоторые части человеческого тела. У вас же лапы!
Ой, красотуля, протянул Абак, подмигнув ей, ты бы знала, что порой творится в моем воспаленном воображении, насильно сдерживаемом нормами морали, навязанными нам, древним благородным созданиям, Договором.
И взъерошил бородку с перьями на шее.
Господь милосердный, вздохнула Роецки, почему все мужланы одинаковые, хоть человеческие, хоть нет? Будешь коситься на меня, вместо того, чтобы смотреть на дорогу пожалеешь.
Как скажешь, ласточка моя, Абак кивнул, целую ручки, пани. И засматриваюсь на ваши ножки.
Мы начали с Гарлема. О, да, мы начали именно с Гарлема, веселого места, полного разного народа, где наши клиенты спокойно разгуливают даже днем. Ну, а вот попробуйте отличить африта, настоящего темнокожего Старого, от самого обычного парня, живущего тут. Даже мне это удается раза с пятого, не меньше. Но оно того стоит.
Африты барыжат всем подряд, содержат ломбарды, порой умудряясь конкурировать даже с евреями. Представить такое сложно, но африты умеют, эти ребята прирожденные торгаши. И сидящие в чистых красивых лавках, пряча рожки на лбу за афро, благодаря Старым уже входящих тут в моду и другие, приторговывающие и скупающие в темных старых переулках черного квартала.
Как оказалось Роецки тут почти как дома.
Соккоро она высунулась из окошка, когда «бьюик» поравнялся с тощим и длинным черным, идущим куда-то с большой холщовой сумкой. Соккоро, паразит, на пару слов!
Думаете, тот сразу решил с ней пообщаться? Вы ошибаетесь. И бежать за длинноногим афритом, старательно не желавшим разговора с СиКей, было очень сложно. А бежал я один, ведь самая прекрасная женщина почему-то не присоединилась.
У него были более длинные ноги, широкие штаны грузчика и свободная рабочая куртка. И, конечно, не модельные туфли с каблуком. Мне, подумав, пришлось обуть именно их и сейчас я жалел. Обливался потом, старался не отстать и жалел. Что поделаешь белый и респектабельно одетый мужчина в черном квартале, обувший ботинки на каучуковой подошве однозначно коп. Да и не собирался я с места в карьер нестись за этой африканской антилопой в почти человеческом обличье. Но пришлось.