Арнольд, окликнула я мальчишку, уверенно ведущего нас по дороге, вдоль которой росли деревья, и держащего руку высоко поднятой он пытался поймать связь.
Что, Настенька?
Нашел себе Настеньку, проворчал Ярослав, не отпуская моей руки.
Ты бы хотел, чтобы о мире магов стало известно людям? спросила я.
Зачем? удивленно отозвался Арнольд. Людей слишком много, а нас мало. Никто не хочет делиться своей силой. Может быть, ты хочешь?
Я не ответила на его вопрос лишь улыбнулась.
А ты? Ты не хотел бы жить так, как живут твои ровесники из обычных семей? продолжала я. Ходить в школу, общаться с друзьями, встречаться с девушками?
Я была уверена, что всего этого у племянника Августа нет.
Ну нет, Настенька, с долей презрения ответил Арнольд. Быть обычным? Ни за что в жизни. Я маг по крови. Наследный князь из семьи Вальзар. И однажды займу место дяди. Такие, как я, не должны находиться среди обычных людей. Это было сказано без высокомерия Арнольд настолько привык к этой мысли, что даже не допускал того, что мог бы жить как-то иначе.
Ну нет, Настенька, с долей презрения ответил Арнольд. Быть обычным? Ни за что в жизни. Я маг по крови. Наследный князь из семьи Вальзар. И однажды займу место дяди. Такие, как я, не должны находиться среди обычных людей. Это было сказано без высокомерия Арнольд настолько привык к этой мысли, что даже не допускал того, что мог бы жить как-то иначе.
Такие, как ты, должны находиться в хлеву, хмыкнул Ярослав.
А таким, как ты, и рождаться позорно, не остался в долгу Арнольд и открыл черные кованые ворота, за которые мы вышли, ежась от прохлады. Правда, далеко идти не пришлось. Несколько шагов по ухоженной и ярко освещенной центральной дороге, вдоль которой на значительном расстоянии высились роскошные особняки, и наконец появилась связь. Пока Арнольд проверял телефон, я огляделась, чувствуя себя так, словно попала в прошлое. Я прекрасно знала это место была здесь тысячу раз когда-то. По этой дороге меня возили в школу и привозили из школы в старших классах, когда отец и мачеха переехали сюда. Недалеко, за поворотом, располагался и их огромный красивый дом, обнесенный высоким забором. Моя несостоявшаяся золотая клетка, которая снилась в кошмарах и которую мне все-таки удалось покинуть.
Я никогда не думала, что вернусь в это место. И я точно не испытывала ностальгии. Одну лишь глухую тоску не по дому и не по людям, а по воспоминаниям, которых никогда не было. По маме, которая ушла слишком рано. По отцу, который не видел во мне свою дочь. По родственникам, которые не замечали меня, не считая за равную себе.
Я стиснула зубы, чувствуя, как ноют знакомые шрамы, и приказала себе терпеть. Ничего со мной не случится, если я несколько минут проведу в этом месте.
Ты в порядке? спросил Яр, коснувшись моего плеча.
Да, отозвалась я, обхватив себя руками. Просто холодно. Ну что, есть связь?
Есть, отозвался Арнольд.
Прежде чем отдать нам телефон, юный маг заставил меня сделать с ним селфи. Пришлось встать рядом и позировать под светом фонаря. Он попытался обнять меня, но я не позволила.
Сделай вид, что целуешь меня в щеку? попросил тогда этот маленький нахал.
Я могу сделать вид, что пинаю тебя, тотчас вмешался Зарецкий, мастерски ставя мне рожки и это очень веселило. Все-таки порою в нем просыпался тот самый вредный мальчишка, о котором когда-то рассказывала мне Даша.
Удались из кадра, старпер, прошипел Арнольд, наводя на нас камеру. А ты, Настенька, улыбнись.
Улыбаться у меня не было никакого желания, и на фото я оставалась сосредоточенной и усталой, а вот Арнольд просто сиял от радости. Нет, все-таки в чем моя проблема? Почему на меня западают школьники?
Ну, улыбнись же, у тебя красивая улыбка.
Как у орангутанга, хмыкнул стоящий в стороне Яр, но строить рожки перестал.
Твои оскорбления всегда базируются на ассоциациях с животным миром? невинным тоном поинтересовался Арнольд. Ничего другого придумать не можешь? Это, наверное, потому, что ты какой-то этап эволюции пропустил, и эта тема тебя цепляет.
Зарецкий замахнулся на него кулаком впрочем, беззлобно.
Врезать бы тебе хорошенько в профилактических целях, да девочек не бью, сказал он.
Встретились бы мы с тобой один на один, резко обернулся к нему Арнольд, я бы тогда показал, кто из нас девочка.
Это звучит как-то пошло. Я на такие встречи не хожу. Мне женщины нравятся, отозвался Зарецкий, все-таки выведя племянника Августа из себя.
Перестаньте, пожалуйста! прикрикнула на них я. Яр, ты старше и умнее, успокойся. А ты, Арнольд, делай свое селфи и дай нам позвонить. Холодно.
Сейчас, отозвался он, однако ему помешали пришло новое сообщение. Опять эта дура пишет, пробурчал мальчишка.
Какая еще дура? не поняла я.
Да есть одна. Нравлюсь я ей, хмыкнул Арнольд, гордо расправив плечи.
Селфи мы сделали раза с седьмого. Потому что сначала между нами неожиданно и очень ловко вклинился Ярослав, а потом Арнольду не нравилось, как он получается.
Идеально, наконец решил он, рассматривая фото наших лиц, освещенных густым желтым светом уличного фонаря в коттеджном поселке их всегда было много, и светили они ярко, по-хозяйски уверенно разгоняя тьму, заставляя ее прятаться под заборы и таиться в листве. В той, другой жизни эти фонари напоминали мне людей, живущих здесь высокие и изящные, они казались мне такими же твердо стоящими на земле, такими же убежденными в собственной силе и правоте, такими же непреклонными. И свет их всегда был ярок.