Он верит во всю эту лабуду про свободу, равенство и братство? Сосед недоверчиво прищурился и вдруг захохотал. Я понял: вы шутите, мой друг!
Ничуть. Лесаж и правда был очень серьезен. Я наблюдал за его лицом. Он искренне во все это верит. Он фанатик! А нет никого опаснее искренних фанатиков, особенно вот таких приехавших из провинции в поношенном фраке, с единственной парой сапог. Вы слышали, о чем он говорил?
Признаться, нет! В зале так шумели, что я не разобрал ни слова. Да я не особенно и старался.
А зря! Он говорил о справедливости и добродетели, о том, что только ради них стоит существовать на этом свете. В общем, пустые слова, погремушки для младенцев, но народ он и есть младенец, он любит пустые звучные слова! Нет слова страшнее, чем «справедливость». Именно под знаменем справедливости были пролиты реки крови и еще будут пролиты, попомните мои слова. Нет, еще раз говорю вам этот Робеспьер опасен. Я подумываю, что стоит перебраться в Англию, пока он не вошел в полную силу.
Ну, вы удивили меня, мой друг! Депутат от Лилля вновь взглянул вслед удалявшемуся оратору. Мне кажется, вы преувеличиваете опасность. Да его никто и не слушает
Максимилиан шел из дворца Тюильри, где заседало Законодательное собрание, на улицу Сент-Оноре. Он снимал там жалкую комнатку у столяра Дюпле. Путь его лежал мимо кладбища Невинноубиенных. Место это пользовалось у парижан дурной славой.
Темнело. Робеспьер опасливо покосился на ворота кладбища. Над ними сохранилась средневековая фреска «Пляска смерти», и сейчас из темноты на одинокого прохожего злобно и мстительно взирали пустые глазницы танцующих скелетов.
Максимилиан машинально перекрестился.
Этот неосознанный жест удивил его самого ведь он, ученик Руссо, не верил в Иисуса Христа, он верил только в Разум, Справедливость, Просвещение, в крайнем случае в некое Верховное Существо Но вот стоило ему испугаться и христианские привычки тут же вылезли наружу. Хорошо, что его не видел никто из знакомых по якобинскому клубу, его подняли бы на смех
Робеспьер прибавил шагу, чтобы поскорее миновать кладбище.
И тут в проеме ворот показалась высокая фигура, закутанная в длинный черный плащ, с суковатым посохом в руке.
Рядом с незнакомцем шла собака крупный черный пес с горящими, как угли, глазами.
Остановитесь, месье! проговорил этот незнакомец голосом глухим и сильным.
Робеспьер хотел было еще прибавить шагу но ноги его не слушались, они словно налились свинцом. Незнакомец поравнялся с ним и остановился, не говоря ни слова.
Не знаю, что вам угодно, месье. Робеспьер заметно нервничал и от этого начал даже заикаться, чего с ним прежде не случалось. Не знаю, что вам угодно, но только вы зря меня остановили. У меня нет денег, нет вообще ничего ценного
Да вы меня никак за грабителя приняли? незнакомец глухо засмеялся. Бывает же такое!
Только теперь Максимилиан осмелился поднять на него глаза и страх его удвоился. На голову незнакомца был накинут капюшон и под этим капюшоном не было видно ни глаз, ни рта, как будто у незнакомца вовсе отсутствовало лицо. Из-под черного капюшона на Робеспьера смотрела сама тьма, глухая и непроницаемая.
Кто вы?! спросил Максимилиан, чувствуя, как волосы под его париком шевелятся от страха.
У меня много имен, ответил тот насмешливо. Если даже у тебя их целая вереница Максимилиан Франсуа Мари Изидор де Робеспьер или ты предпочитаешь не использовать эту дворянскую приставку «де», которую так любили твой дед и отец, предпочитаешь, чтобы тебя называли «гражданин Робеспьер»?
Вы знаете мое имя? удивленно переспросил депутат.
Страх немного отпустил его сердце.
Если этот таинственный незнакомец знает его по имени, он не может быть простым ночным грабителем Впрочем, он и не похож на простого грабителя!
Неужели я похож на простого грабителя? произнес глухой голос из-под капюшона, словно незнакомец прочитал мысли Робеспьера. Как ты полагаешь, Жан-Жак?
Эти слова явно были обращены к черному псу, и тот сердито зарычал, как бы отвечая на слова хозяина.
Жан-Жак считает, что я ничуть не похож на вора!
Я тоже считаю, что не похожи! подхватил Робеспьер, мучительно стыдясь собственного дрожащего голоса, собственного страха, собственного унижения.
А если так отчего же ты так испуган? не унимался незнакомец.
Что вы, я ничуть не испуган! возразил Робеспьер. Однако позвольте поинтересоваться, месье, что вам угодно? Вы хотите о чем-то меня спросить?
Тебя? Спросить? Незнакомец, казалось, был удивлен. Обычно мне задают вопросы, и иногда я на них отвечаю Нет, Максимилиан, я хочу предложить тебе помощь.
Помощь?! Робеспьер совершенно растерялся. Какого рода помощь вы имеете в виду? Если денежную, то я ни в чем не нуждаюсь
Да-да, я знаю В голосе незнакомца прозвучала откровенная скука. Я знаю, что твои потребности очень скромны. Тесная комната, узкая одинокая постель, кусок хлеба, бокал скверного вина какая скука! Впрочем, я тебя ничуть не осуждаю!
Не осуждаете? Робеспьер невольно разозлился. Как можно осуждать скромность и добродетель?
На этот счет у всех могут быть свои мнения, незнакомец отмахнулся от его слов, как от жужжания назойливой мухи. Говорю же, я не имею ничего против твоей скромности. Тем более что у тебя есть качество, которое я очень ценю в людях. Ты любишь справедливость