Надо, Сеня, надо. Снимите очки, пожалуйста, молодой человек.
Солоха отступил на шаг.
Предупреждаю сразу у меня неадекватная реакция на некоторые лекарственные препараты! Но очки все-таки снял.
Аллергия? деловито осведомился Водяник. Что-нибудь смертельное?
Вроде нет э, вы что делаете?!
Сейчас проверим, сказал Водяник, натягивая противогаз. Взялся за баллон, повернул распылитель в сторону диггера. Готов? глухо спросил профессор.
Мама, сказал Солоха.
Коротко ударила струя жидкости под давлением, распыляя в воздухе мелкую водяную пыль. Бесцветное облачко повисло в воздухе, быстро рассеиваясь.
Солоха помедлил и сделал осторожный вдох. Все ждали. Ничего не происходило.
Диггер весело оглядел экспериментаторов и улыбнулся:
Скажите, Проф. А Йозеф Менгеле случайно не ваш кумир детства?
В общем, испытаниями я доволен, сказал Мемов. Кивнул в сторону, где лежал матрас с подопытным. Он, похоже, тоже.
Солоха помедлил и сделал осторожный вдох. Все ждали. Ничего не происходило.
Диггер весело оглядел экспериментаторов и улыбнулся:
Скажите, Проф. А Йозеф Менгеле случайно не ваш кумир детства?
В общем, испытаниями я доволен, сказал Мемов. Кивнул в сторону, где лежал матрас с подопытным. Он, похоже, тоже.
Иван хмыкнул.
Солоха радостно улыбался. И пожалуй, кроме расширенных зрачков, ничем не отличался от прежнего, не опрысканного Солохи. Разве что никто никогда не видел диггера таким расслабленным.
Солоха просто излучал счастье. В маленькой захламленной комнате от него шло своеобразное сияние, легко забивавшее слабый свет карбидки.
Агрессии ноль, сказал Проф, подходя к генералу с Иваном. Кажется, наш мох имеет сходство с ЛСД тот тоже блокирует адреналин. У реципиента отмечена повышенная внушаемость. Синестезия. При этом мягкий и быстрый приход. Отмечены некоторые довольно сильные признаки мышечного паралича, быстро, впрочем, проходящие. Причем очень мощная реакция, хватило одной десятой намеченной дозы
Профессор, все ясно, прервал Иван, хотя половины слов не понял. Ну что? Он посмотрел на генерала. Оставляем «Маяк»?
Я нашел «точку сборки», сказал Солоха, прежде чем Мемов успел ответить. Слышите меня? Вам не передать словами Но я попробую. Смысл жизни я вижу его: четко и ясно
Генерал крякнул.
Отличные новости, произнес Водяник успокаивающим тоном. Просто отличные. И пошел к Солохе. Видимо, чтобы занести на бумагу найденный тем смысл жизни.
Мемов усмехнулся. Оглядел команду химиков.
Приступаем к «Плану Меркулова», господа-товарищи.
Станция Ушедших, сказал профессор Водяник. Это легенда, конечно. Однажды они собрались все мужчины, женщины, дети, старики и вышли из метро на поверхность. Открыли гермоворота и поднялись по эскалаторам. На что они надеялись? Что прорвутся через зараженную зону? Там от треска счетчиков Гейгера уши закладывало, наверное
Что в отдалении от мегаполиса можно жить?
Не знаю.
Но никто из них не вернулся.
Не подал о себе известия. Может быть, они добрались до незараженной местности и устроились там жить? Или нашли там других людей, тоже поверивших?
Или погибли все от лучевой болезни, эпидемий и голода.
Боюсь, мы никогда этого не узнаем. Профессор Водяник покачал головой. Мы дети техногенной цивилизации. У какого-нибудь чукотского эскимоса или австралийского аборигена больше шансов выжить, чем у нас. Хотя бы потому даже, что его не пригибает к земле ощущение, что все все! закончилось. Даже Интернета больше нет. Впрочем Профессор оглядел Ивана и остальных, кто попал в метро еще в детстве. Вам это слово все равно ничего не скажет Выражусь иначе: все кончено. И виноваты в этом мы. Мы, человечество, все люди вместе совершили групповое самоубийство. Сунули пистолет себе в рот и нажали на спусковой крючок. Ба-бах. И мозги по стенам. Я не знаю, на что в такой ситуации надеяться. Что наши мозги самопроизвольно стекутся в новую мыслящую форму жизни?
Вы пессимист, профессор, сказал Сазонов с иронией.
Правда? Неужели?! желчно откликнулся тот. Целая станция оптимистов ушла искать лучшую жизнь. Шанс для человечества. И где они теперь? Кто их видел?! Нет уж, дорогой мой, позвольте мне и дальше оставаться пессимистом.
А я вот думаю, что они нашли, сказал Кузнецов неожиданно. Лучшую жизнь, то есть. Ну я бы хотел так думать.
Ему никто не ответил.
На самом деле, сказал профессор после долгого молчания. Это история о том, как опасна надежда.
Ложная? Иван посмотрел на Водяника.
Любая.
Бордюрщики не дураки. Неожиданное затишье на стороне Альянса должно было их насторожить, поэтому, несмотря на подготовку газовой атаки, решено было провести еще один, финальный штурм Восстания. Обманный маневр.
Сказано сделано.
Когда Иван появился на «Маяковской», она была заполнена хмурыми, пропахшими порохом бойцами, вернувшимися из боя. Стонали раненые, их срочно грузили на дрезины и отправляли по туннелю к «Гостинке». Отдельно лежали мертвецы. Девять человек. Неслабо для обманного маневра.
Ивана встретил Шакилов грязный и вымотанный. Пожали руки. Иван огляделся. У колонны раскинули лагерь скинхеды. Иван узнал Седого, пожилого скина со шрамом на затылке. Седой что-то разливал из коньячной фляжки.