Кто мой отец? спросил Иван. Я никогда не спрашивал, но
Евпат поднял голову и внимательно посмотрел на него.
Так и не рассказали тебе, значит? Генерал Мемов.
«Ты убьешь собственного отца». Иван кивнул: понятно. Вместо ожидаемого взрыва эмоций он почувствовал только пустоту.
Он тебя искал, сказал Евпат. Но не нашел потому что так хотела твоя мать. А я ей помог сначала с побегом, затем укрыться. Я был вашим телохранителем, но ты всегда называл меня дядей.
Но теперь? спросил Иван. Почему ты со мной?
Вполне возможно, что меня на самом деле нет. Дядя Евпат посмотрел на Ивана. Вполне возможно, с тобой разговариваю не я, а твоя опухоль головного мозга. Или, скажем, застарелая гематома. Помнишь, тебя ударили в детстве? Сгусток крови так и не рассосался, если тебе интересно Да и вообще ты частенько получал по голове, надо признать.
Что мне делать? спросил Иван.
Помнишь, ты пришел ко мне и спросил: жениться тебе или нет?
Да. И ты мне сказал: женись.
Правильно. Дядя Евпат смотрел на Ивана с грустью. А если бы я сказал: нет? Что бы ты сделал?
Я бы все равно женился.
Почему? словно удивился дядя Евпат. Разве я когда-нибудь давал тебе плохие советы?
Хорошие.
Тогда почему?
Иван прикрыл глаза. Снова открыл.
Это решение я хотел принять самостоятельно. Оно мое.
Дядя Евпат смотрел на него строго и жестко:
И ты готов нести за него ответственность?
Иван помолчал.
Да.
Всю ответственность?
Пауза. Долгая-долгая пауза.
Да.
Ты вырос. Дядя Евпат внезапно улыбнулся. Как ты вырос с тех пор, когда я видел тебя в последний раз. Теперь ты мужчина. Воин. Я обещал твоей матери заботиться о тебе, но я погиб. Возможно, это был не лучший способ вот так вернуться. Наверняка не лучший. Но я все равно был с тобой все эти годы. Я видел, как ты превращался из мальчика в юношу, видел твои слезы и обиды, видел твои успехи и поражения. Теперь ты понял, что такое свобода. Возможно, это последний урок, что я тебе дал, а ты усвоил.
Ответственность за жизнь другого человека это и есть свобода? Иван смотрел на дядю в упор.
Верно, сказал Евпат. Свобода это не выбор между «калашом» и винтовкой. Свобода это не выбор между тем, взять автомат левой рукой или правой Это все ерунда, мелочи, не стоящие внимания. Настоящая свобода это когда ты держишь на прицеле человека и решаешь, жить ему или умереть.
Дядя Евпат помолчал.
Иногда свобода это право выстрелить себе в висок.
Иван поднялся на платформу «Василеостровской». Прошел мимо столов, заставленных едой и выпивкой. Мимо веселых лиц, которые по мере того, как он шел становились совсем невеселыми. Мертвая, напряженная тишина разлилась в воздухе.
Иван, тихо охнули сзади. Меркулов вернулся.
Поднялся шум. И тут же стих, когда Иван снял с плеча ружье
Он оглядел стол. Жених с невестой сидели в центре как и полагается. По правую руку от невесты Пашка, по левую Катя свидетели.
Генерал Мемов как почетный гость. Хмурый и сосредоточенный.
Таня сидела с мертвым лицом. Сазонов напоминал белую статую в черном костюме.
Сазонов поднялся. Открыл рот, словно хотел что-то сказать
Иван поднял двустволку, взвел курки. Телохранители Мемова рванулись было, но генерал остановил их движением руки.
Какого черта? спросил Мемов.
Я обвиняю этого человека, сказал Иван громко, так, чтобы слышали все.
В чем именно? Мемов поднялся со своего места.
В краже генератора и убийстве, сказал Иван. Хватит?
Кого он убил?
Ефиминюка. И, насколько понимаю, Орлова.
Мемов изменился в лице, начал поворачиваться
Сазонов вдруг вскочил на стол, прямо на белую скатерть, прошел и спрыгнул перед Иваном. Звон разбитой посуды. Даже на свадьбе он был в бежевом плаще. Перевязь с кобурой через плечо.
Пауза.
Знаешь, чего мне не хватало без тебя? спросил Сазонов.
Иван внимательно смотрел на него не дрогнет ли рука. Нет, лежит спокойно. Главное, не пропустить момент, когда Сазон потянется к револьверу
Нет, сказал Иван.
Мне не хватало спокойствия. Думаешь, я стрелял в тебя?
А разве нет? Иван поднял брови.
Двухстволка направлена бывшему другу в грудную клетку.
Я тоже так думал. Нет, Ванядзе Сазонов помолчал. «Ну же, чего ты ждешь, думал Иван, потянись к револьверу». Ты был прав насчет совести
Правда? «Когда он, блин, потянется к оружию? Сил уже никаких нет».
Не веришь, значит. Сазонов медленно покачал головой. Это ничего. Это уже не так важно веришь ты или нет. Я должен был сказать. Прости меня.
Иван молчал. Он видел краем глаза сидящих за центральным столом Пашку с Таней, но ему было уже все равно.
Я бы хотел понимаешь Сазонов замолчал, глядя на Ивана странным, вопрошающим взглядом. Как положено.
«Свобода это не выбор между «калашом» и винтовкой»
Честная дуэль? спросил Иван, опуская дробовик.
Да. Сазонов вдруг улыбнулся своей знаменитой кривоватой улыбкой и снова стал похож на себя прежнего уверенного и спокойного. Честная дуэль.
На «Приморской»?
Совершенно верно. Сазонов запахнул плащ, поправил перевязь с револьвером. Выпрямился. Там, где я раздолбал этот чертов генератор. Это будет по-настоящему. Ты даже сможешь сказать свое знаменитое «бато-о» рука его метнулась к револьверу.