Иван дернул щекой. Еще бы не расклеиться.
В этом момент он снова услышал звук сдавленный скрежет прогибающегося под чудовищной тяжестью металла. Не зря он не любит такие здания.
Все назад, приказал Иван. Быстро! Отступаем.
Поздно.
Звездочет скинул автомат с плеча, прицелился.
Грохот автомата разорвал пустоту вокзала.
Крылатая тварь перепрыгнула с балки, спустилась вниз. Иван махнул своим рукой отступайте, побежал обратно. Автомат к плечу.
Чертова тварь слишком быстрая.
Огнем двух автоматов они отогнали ее ненадолго. Тварь прыгнула наверх по стене вокзала, зацепилась за балку и исчезла. «Почему я не могу ее рассмотреть?» подумал Иван. Очень быстрая. Чертовски быстрая.
Отступаем.
Они вернулись к вестибюлю «Балтийской», Иван пропустил всех вперед. Звездочет бежал последним.
Быстрее!
Добежал. Встал перед Иваном. Лицо за пластиковой маской довольное, улыбается.
Видел, как я его?
Видел, сказал Иван. Давай внутрь.
Он отвернулся, чтобы отогнуть лист жести. Странный звук заставил его повернуться
Звездочет, сказал Иван. Звездочет, не надо так шутить.
Звездочета не было.
На растрескавшемся асфальте остался лежать желтый футляр для очков.
Скрип двери. Иван даже не обернулся. Остался лежать на койке, глядя в одну точку перед собой. Звук шагов. Сейчас он услышит насмешливый голос Убера или ломающийся Кузнецова.
Это точно не профессор, тот слегка подволакивает ноги шелестит, демаскирует команду
Простите, сказали низко.
Иван повернулся. На Убера гость не походил, на Кузнецова тоже. Высокий, плечистый, в черной морской шинели. Крупная челюсть. Почти белые волосы недостаток меланина. Глаза темные и блестящие. Что-то в облике гостя показалось Ивану подозрительным. Легкая рыхлость, что ли? Красноватый нос. А не прикладывается ли товарищ моряк временами к фляжке которая, скажем, у него в нагрудном кармане шинели?
Черная морская шинель. Вот почему я сразу не послал его подальше, понял Иван. Кмициц носил такую же. Как называется это чувство? Ностальгия?
«Один приличный человек на всю «Адмиралтейскую», и тот»
Умер.
Вы Иван? спросил моряк. Меня зовут Илья Петрович. Красин. У меня к вам предложение.
Опять диггить? Нет уж.
Я этим больше не занимаюсь, сказал Иван. Зря тратите время. Могу сказать вам «до свидания», если хотите. Я сегодня подозрительно вежливый.
Красин как будто удивился.
Вы же диггер?
И что из этого? Иванов «День вежливости» закончился.
Скажите, а на набережной Лейтенанта Шмидта вы бывали? Красин смотрел с непонятным терпением.
Само собой. Иван пожал плечами. Я почти весь Васильевский остров облазил. Но какая разница? Раз я все равно не собираюсь диггить Он снова лег.
Значит, были? Красин кивнул. Чудесно. А лодка там все еще стоит? У набережной?
Иван даже привстал. «Черт, а ведь действительно»
Какая лодка?
Красин улыбнулся на удивление обаятельно.
Подводная.
Метро вбито всеми своими тюбингами в сырую питерскую землю, в жидкую грязь, которую месили еще гренадеры Петра Великого.
Город, в котором исчезает время.
А теперь объясните мне, как можно доплыть до ЛАЭС на подводной лодке? потребовал Иван.
Да легко доплыть, сказал Красин. Выйти из Гавани в Залив и потом курс держать вдоль берега. И так до самого Соснового Бора. Девяносто километров примерно получается, чуть больше, чем по железной дороге. ЛАЭС у самой воды стоит, она охлаждается водой из Залива. И генераторы на той же воде работают.
Иван кивнул. С виду все логично.
Водяник почесал черную, продернутую белыми волосками бороду. Дернул за нее, словно собрался оторвать.
В общем, подведу итог, сказал профессор. Нам предстоит пройти от «Техноложки» до Английской набережной, затем через мост к набережной Лейтенанта Шмидта. Там должна быть старая подводная лодка. И возможно, нам удастся ее завести. Если нет что ж Нам придется искать другой способ добраться до ЛАЭС. У меня все. Иван? Мне можно идти собираться?
Простите, профессор, но вам придется остаться, сказал Иван. Вы не в той форме сейчас понимаете? Там, наверное, придется быстро бежать. Быстро стрелять. И прочие «быстро».
Профессор вскинул голову.
И что же такое со мной случилось, спросил он с ядом в голосе, что два назад я еще мог отправляться в экспедицию с вами, Ваня, а сегодня уже нет? А?!
Иван впервые видел профессора в таком гневе. Даже немного страшно стало. Только нет времени на всякие глупости.
Хорошо, я объясню. Иван выпрямился. С вами ничего не случилось, профессор. Вы остались прежним. Вам по-прежнему почти пятьдесят с лишним лет и вы довольно грузный человек умственного труда. Зато изменилась ситуация. Одно дело добраться до паровоза, пройдя триста метров. Совсем другое пробежать три километра в набитом всякими тварями городе. Отстреливаясь. И заметьте, профессор в противогазе и полной химзащите. Как вам такая ситуация?
Профессор молчал, как в воду опущенный. «А не фиг, подумал Иван. Надо быть жестоким буду жестоким».
Но наконец сумел выдавить Проф.
Это не обсуждается.
Водяник сник. Шаркая ногами больше обычного, вышел из комнаты. Иван посмотрел ему вслед, чувствуя себя последней сволочью. Словно ребенка обидел.