Приседая в реверансе, шуханская принцесса слегка покачнулась, над ее верхней губой блеснули капельки пота. Лицо стражницы, стоявшей у нее за спиной, еще больше окаменело. Исаак невольно посочувствовал принцессе, когда та выпрямилась и одарила его робкой улыбкой. Он самую малость испробовал на себе, что значит принадлежать к королевской семье, и это ему совсем, совсем не нравилось.
Исаак даже примерно не представлял, как будет себя чувствовать в роли короля. Прошлой ночью Толя и Тамара тайно доставили его в поместье знаменитого князя Крыгина. Он с удовольствием задержался бы в гостях, чтобы осмотреть скандально известное Золотое Болото, но на рассвете его облачили в скромный оливково-серый мундир излюбленную форму одежды Николая, посадили на изящного белого мерина, и все трое двинулись обратно для показательного въезда в столицу. К ним присоединились стражники и солдаты в военной форме королевский эскорт, и поездка стала для Исаака первым испытанием. Правда, в этот раз ему только кланялись или отдавали честь. Во время проезда по сельской местности и нижней части города его для пущей безопасности поместили между близнецами Батар, а сзади прикрыли отрядом солдат, среди которых была и Тамарина жена Надя.
Исаак помнил, как поразила его Ос Альта при первой встрече, какое огромное впечатление произвели размеры и шумная суета столицы. Она оставалась такой же и сегодня, когда он смотрел на нее глазами правителя.
Прекрати, шепнул Толя.
Что?
Прекрати пялиться по сторонам, как лупоглазая деревенщина, прошипела Тамара. Смотри на мир так, будто он принадлежит тебе целиком.
Тем более, что так оно и есть, ты же король, прибавил Толя.
Мир принадлежит мне целиком, послушно повторил Исаак.
Одно твое слово и весь город сожгут дотла, уверила Тамара.
От этого знания ему должно стать лучше?
И не найдется никого, кто мог бы меня остановить?
Может, и найдется, сказала Тамара. Только его сразу повесят.
Исаак поежился.
Хорошо хоть, в седле прилично держится, пробурчал Толя.
Впрочем, Исаак и с этим успел оконфузиться: спешившись, король не ведет своего коня в конюшню, за него это делает грум. Король с дружелюбным кивком бросает ему поводья и, улыбаясь, говорит: «Спасибо, Климент» или: «Ну, как, Лев, подлечил свой кашель?» А как иначе, ведь Николай Ланцов знает всех слуг во дворце по именам. С более ленивым монархом было бы проще.
Взгляды окружающих Исаака пугали. Кем он был? Никем, рядовым солдатом Первой армии, а потом офицером дворцовой стражи. В нижнем городе люди относились к его униформе либо с уважением, либо с неприязнью. Он помнил, с какой гордостью впервые надел белое с золотом, помнил собственные смешанные чувства, когда, завидев его и его товарищей, одни поспешно убирались с дороги, другие предлагали бесплатную кружечку кваса, а третьи презрительно сплевывали и бормотали под нос ругательства. Теперь все совершенно иначе. Он тоже когда-то взирал на короля так же, как сейчас взирают на него, Исаака, эти люди с неподдельной благодарностью и восхищением? А как насчет других тех, в чьих взглядах сквозит подозрение или даже явный страх?
Почему они так смотрят? шепотом спросил он. Что ожидают во мне увидеть?
Ты больше не человек, ответила Тамара. Ты армия. Двуглавый орел. Ты это Равка. Вполне естественно, что люди на тебя смотрят.
А эти? Исаак мотнул головой в сторону окна, из которого высовывались девушки наряженные в лучшие платья, с завитыми кудрями, нарумяненными щечками и подкрашенными губками. Король ведь не не флиртует с простолюдинками, так?
Нет, подтвердил Толя. Николай никогда не воспользовался бы своим положением.
Тогда на что они надеются?
Тамара засмеялась.
Ты же читал старинные сказки, где принцессы влюбляются в свинопасов, а короли берут в жены пастушек. Николай еще не выбрал невесту. Разве можно осуждать этих девушек за то, что они надеются привлечь высочайшее внимание? А вдруг он с первого взгляда влюбится в чье-то личико, изгиб шеи или каштановые волосы, как делают короли в сказках?
Вовсе необязательно так тщательно изучать все, что выставляет напоказ нижний город, колко заметила Надя.
Тамара и не подумала извиниться, лишь сверкнула заговорщицкой улыбкой, от которой щеки Нади моментально вспыхнули.
Я могу разглядывать дешевые товары, но истинное качество отличаю сразу.
Увидев забитый до отказа тронный зал, Исаак испытал непреодолимое желание убежать в конюшню, снова оседлать того прекрасного белого мерина и ускакать прочь. И пусть потом его поймают или даже подстрелят.
Толя едва заметно пнул трон носком сапога. Исаак сообразил, что от него ждут речь, и встал.
Друзья мои, голос у него надломился; он увидел, как Женя медленно закрыла глаза, словно в приступе боли. Он откашлялся и начал заново: Друзья мои, произнес Исаак на равкианском, затем повторил фразу на шуханском, земенском и фьерданском. Добро пожаловать в Равку. Благодарю всех вас за этот первый шаг к миру, который, надеюсь, принесет благо нам всем. В эту минуту мы не отдельные народы, но друзья, которые сядут за общий стол, чтобы преломить хлеб и Он сделал паузу, как учили; на его губах заиграла задорная улыбка Николая Ланцова, выпить вина. Так пусть же этот вечер станет началом новой эпохи. Надеюсь не поперхнуться бараньей отбивной и не развязать войну.