Нас с Павлом вывели из пятиэтажного здания, находящегося в самом центре. Ещё парочка домов, видимо административные постройки и казармы охраны, мы прошли спустя примерно минуту. Они располагались с краю. Сам лагерь представлял собой почти правильный квадрат, огороженный колючей проволокой и пулемётными вышками. На его краю я разглядел ещё одно низенькое здание, нас вели именно туда. Скорее всего, там и находились пресловутые ямы. От него до забора было рукой подать, но бежать было глупо. Кругом вышки, пулемёты, охрана. Вмиг покрошат и как зовут, не спросят.
Я насчитал на каждой вышке, а их было пять, по двое часовых. Ещё трое на КПП, мимо нас проехал грузовик, он направлялся за ворота. В нём сидели трое. У каждого автоматы. У тех, кто был наверху, помимо пулемётов, которые простреливали весь периметр лагеря, были прожекторы. Сколько ещё находилось внутри здания и отдыхало после дежурств, только Богу было известно.
В общем, дёргаться пока точно не вариант!
Не отвлекаться! Меня оторвали от наблюдения. Охранник провёл нас мимо одной из вышек, мы свернули за угол и наконец пришли.
Стройся!
Мы встали в жиденький строй, состоящий кроме нас ещё из восьми заключённых. У всех был такой заморённый вид, что было непонятно, как они ещё держатся на ногах. Копать долго они явно не могли.
Наш бугай встал рядом с подтянутым офицером. Это я понял по его форме, который держал в руках самую настоящую плеть.
Даю задание на сегодня. Голос у него был простуженный, видимо где-то подстыл, поэтому говорил тихо. Приходилось постоянно прислушиваться.
Ваша норма на каждого две ямы. Глубина не менее пяти метров. Если за день не будет выполнена работа, вас ждёт суровое наказание. Сержант Ольшак, выдайте им инструмент. Пусть приступают!
Слушаюсь, господин Мазер!
Сержант, коротко стриженный, славянской внешности мужчина, лет тридцати пяти, с хитрыми глазами, и ещё один охранник, который стоял рядом с ним, подошли к куче лопат, лежащих возле того самого низенького здания, и раздали их нам. Я критически осмотрел своё орудие труда. Таким можно копать хоть до завтра, толку будет мало. Совсем затупилась. Но моё мнение, кроме меня, здесь никого не интересовало.
Начинайте, бездельники! рыкнул Ольшак, и мы принялись за работу.
Поначалу всё шло хорошо.
Я довольно бодро взялся за дело, но быстро скис. Рядом со мной возились остальные, также без особого энтузиазма. Павел вообще еле-еле ворочал лопатой, с трудом откидывая землю в сторону. Сил, чтобы копать, у него явно было немного.
Я поглядывал на него, прикидывая, когда он нормально ел в последний раз. Судя по его измождённому виду, давно. Да и остальные выглядели не лучше. Краше только в гроб кладут. Непонятно, на что надеялись бандеровцы, когда пригнали их сюда.
Вздохнув, я продолжил работу. Яма, несмотря на плохое орудие труда, постепенно углублялась, куча земли неизбежно росла, и примерно через пару часов я закончил с первой.
Молодец! похвалил меня охранник. Хорошо работаешь!
Скривившись от такой похвалы, я воткнул лопату в землю. Поднял голову, заметил, как на меня зло смотрят остальные заключённые. Им такой темп поддерживать не получалось. Как бы не огрести за это. А то скажут, что перед немцами стелюсь, чтобы лишний кусок хлеба выбить. Когда человек находится на грани, он может выкинуть такое, на что никогда бы не пошёл в нормальном состоянии. Это факт! Поэтому нужно завязывать. Стахановцы здесь явно не в почёте. Если, конечно, не хочу покинуть этот бренный мир раньше времени!
Чего встал?! Тычок в спину возвестил о том, что за мной пристально следят.
Я сгорбился, сжал зубы: ничего, пока терплю. Посмотрел на свои руки. Непривычные, на них появились первые волдыри. Нужно их чем-то замотать, иначе к вечеру просто не смогу сжать нормально кулак.
Оторвав зубами часть рубашки, перемотал ладони и вновь взялся за лопату. Солнце немилосердно жгло спину, на небе ни облачка, в такую погоду лежать бы где-нибудь на море, а не пахать рабом на немцев. Но это всё мечты!
не могу! Крик соседа оторвал меня от мыслей про солнце, и я повернулся в его сторону.
Худой, высокий как жердь мужчина отбросил лопату в сторону и побежал к забору.
Куда? Стой! Кто-то из своих попытался перехватить его, но не успел. Пальцы вместо ноги ухватили воздух, и собрат по несчастью растянулся на земле.
Рядом со мной лязгнул затвор.
Один из охранников вскинул автомат, навёл его на бежавшего. А я стоял и смотрел
Казалось, ещё немного, и бедолага добежит до своей цели, но в этот момент сухо щёлкнул одиночный выстрел. Мужчина споткнулся, упал, но поднялся, сделал ещё пару шагов и снова упал. Лицом вниз.
Добегался! Ольшак подошёл к мертвецу и носком сапога перевернул его, смотря ему прямо в лицо. Свинья!
Я сжал кулаки. В этот момент хотелось порвать их всех, но я понимал: дёрнусь и повторю судьбу только что убитого мужчины.
Ну чего застыли? Или вас тоже нужно стимулировать? Сержант развернулся и дал короткую очередь в небо. Живо копайте! заорал он.
Заключённые вздрогнули, схватили лопаты и принялись рыть сухую землю дальше, боясь даже поднять головы.