Не помню. Помню только, как били.
Это хорошо.
Что хорошо? не понял я.
Хорошо, что не помнишь. Я бы тоже хотел забыть.
Так где это мы? ещё раз задал я мучающий меня вопрос.
В фильтрационном лагере имени Степана Бандеры, усмехнулся мужчина. Добро пожаловать!
Я закатил глаза и молча выругался.
Только к националистам мне не хватало ещё попасть! У меня были совсем другие задачи. И как их теперь решать? Даже если удастся выбраться, то о гауляйтере придётся забыть. Слишком большой переполох может подняться. К тому же немцы точно дважды своих ошибок не повторяют. Вот чёрт! Как же это меня так угораздило?! Что же теперь делать?!
Попытался сесть, тело пронзила боль, но я справился.
Пить охота!
Мне тоже. Мужчина отодвинулся от меня на метр. Откинул голову к стене.
Только сейчас я заметил, что мы находимся в тесной камере три на три метра. Из удобств только параша. Да лампочка на потолке. Больше ничего!
Ах да! Забыл
Ещё дверь, металлическая, с маленьким окошком на уровне головы.
Здесь хоть кормят?
Один раз в день. Жидкая бурда, без хлеба. Главное, чтобы ноги не протянули. Работать кому-то же надо.
Работать? снова удивился я. Где работать?!
Рыть траншеи, ямы, таскать всякий хлам. Мужчина скривился. Его лицо исказила ненависть. Проклятые нацисты!
Ты сам откуда родом?
Я? Мужчина повернул ко мне голову. Из-под Вологды. Знаешь, где это?
Знаю. В России.
Ага, точно! засмеялся мой сокамерник. В России! Только нет её больше!
Как нет?! Я дёрнулся. Вмиг в моей душе что-то натянулось, грозя лопнуть.
Семьдесят лет уже как нет! Осталось только несколько десятков городов, остальное сплошные бараки, лагеря, трущобы.
Я незаметно выдохнул.
А ты сам откуда? Мужчина снова подполз ко мне.
Из Москвы, не стал я ничего скрывать. Не думаю, что это засланный агент. Даже если его и загримировали так хорошо, то запах не скроешь. Он въедается в кожу, остается навсегда.
Да ты что?! не поверил мне сосед. Я всегда мечтал там побывать! Расскажи!
Что рассказать! Я не был там десять лет.
А-а-а разочарованно протянул тот. А я-то уже подумал
Меня Николаем зовут, протянул я руку. А тебя?
Павел.
Приятно познакомиться, Павел! улыбнулся я.
Но мужчина на это не прореагировал. Он вообще был какой-то странный. То оживлялся на время, а то сразу становился какой-то тихий, как будто бы уходил глубоко в себя. И молчал
Вот и сейчас произошло именно так.
Я попытался его разговорить, но Павел не обратил на это внимание. Ну и чёрт с ним! Захочет поговорить, сам начнёт! Мне лучше надо подумать о том, как отсюда выбраться! Не хотелось, чтобы СС или разведка нашла меня здесь. Если я ещё жив, то значит, они пока не знают, где я. Это хорошо. С другой стороны, лагерь Бандеры, где нужно работать, и не только, это плохо. Ладно Дождёмся, пока не появится охрана и не поведёт на эти самые работы. А там посмотрим!
Я придвинулся к стене, закрыл глаза и провалился в сон. Силы мне ещё понадобятся!
Подъём!
Стук металла об металл разбудил меня, вырывая из оков Морфея. Я открыл глаза, огляделся.
Ничего не изменилось!
А я так надеялся, что это был сон!
Подъём, собаки! Безродные, ничего не умеющие твари! Зычный голос раздался совсем рядом.
Дверь скрипнула, ржавые петли с трудом поддались напору человека, и перед нами предстал здоровенный охранник, эдакий шкаф.
Подъём, собаки! Безродные, ничего не умеющие твари! Зычный голос раздался совсем рядом.
Дверь скрипнула, ржавые петли с трудом поддались напору человека, и перед нами предстал здоровенный охранник, эдакий шкаф.
На выход, живо! Дважды повторять не буду! Бандеровец посторонился, лениво постукивая себя дубинкой по ноге. Мы вышли в коридор.
Руки за спину, головой упереться в стену, ноги раздвинуть!
Я выполнил приказ, хотя внутри меня всё клокотало, но я понимал, что пока рано что-то предпринимать. Сперва нужно оглядеться.
Нас быстро обыскали. Мы подождали, пока охранник закроет камеру, и только после этого в сопровождении бугая и ещё одного конвойного двинулись по направлению к выходу.
Шли долго. Поворот сменялся поворотом, один раз поднимались вверх по лестнице, затем снова долго шли, плутая, как казалось, в бесконечном лабиринте серых стен и потолка, пока перед нами не предстала ещё одна металлическая дверь.
Открывай! Охранник стукнул в неё два раза мощным кулаком.
Та скрипнула, и нас встретило ещё двое бандеровцев.
Куда их ведёшь, Олежа?
Начальник приказал доставить десять человек для рытья выгребных ям.
Ха-ха! увидев наши лица, заржал один из тюремщиков. Для этих скотов самое то. Проходи!
Снова нескончаемый коридор, лестницы, и вот наконец показался выход.
Зажмурившись от яркого солнца, я постоял несколько секунд, впитывая в себя весеннее тепло, пока меня не толкнули сзади в спину дубинкой.
Чего встал? Или в карцер захотел?
Охранник показал рукой направление нашего с Павлом движения, и мы уныло поплелись в нужную сторону. Единственно, что пока радовало, это тёплая погода. Если бы на улице был дождь, то совсем было бы тоскливо. А так под солнышко и выгребные ямы, будь они прокляты, копать веселее. Шутка, конечно, так себе, но моё настроение слегка подняла. К тому же, пока мы шли, я изучал лагерь.