Я поворачиваюсь к плите, чтобы скрыть от него свою улыбку.
Ого, а это вкусно, говорит он. Действительно вкусно.
Я киваю в ответ, чувствуя небольшой прилив гордости.
Когда с детства учишься экономить на еде, то начинаешь искать способы, как сделать ее вкуснее, отвечаю я.
На несколько секунд в кухне повисает тишина, а затем раздается тихое:
Точно.
Я не уверена, то ли он соглашается со мной, то ли просто поддакивает. Но если он узнал мою фамилию, то, скорее всего, догадался, кто мой отец. Все в городе знают Чипа Хэдли, так что Пайк представляет, как мы жили.
Но я мало что знаю о семье Коула и не уверена, что они не переехали в этот город откуда-нибудь. Пайк Лоусон не богат, но по этому дому понятно, что и не беден.
Очень вкусно. Я не шучу, повторяет он.
Спасибо.
Я поворачиваюсь и ставлю тарелку Коула на кухонный островок, перпендикулярно стулу Пайка, а свою на соседнее место.
Повисает молчание, и мне становится интересно, чувствует ли отец Коула себя так же странно. Мы так легко нашли общий язык в тот вечер в кинотеатре, когда не знали, кто есть кто на самом деле, но сейчас все изменилось.
Из гостиной доносятся шаги, а через мгновение на кухню заходит Коул. Я улыбаюсь ему. Его рубашка измазана маслом, а под губой виднеется полоса грязи. Он, может, и плохиш, но как никто другой умеет пользоваться своим мальчишечьим обаянием.
Коул подхватывает чизбургер со своей тарелки одной рукой, а второй запихивает в подмышку какую-то грязную, ржавую деталь, после чего кивает мне.
Привет, детка. Мы решили разобраться с твоим «фольксвагеном». Ты не против, если я поем на улице?
Я смотрю на него.
Он серьезно? Я перевожу взгляд с Коула на его отца.
Не против, тихо отвечаю я и выразительно смотрю на своего парня, чтобы он понял, что мне совсем не хочется есть наедине с его отцом.
Пойдешь со мной? Коул склоняет голову набок, пытаясь очаровать меня. Не хочу оставлять парней там одних, но ты вполне можешь посидеть с нами.
Вот спасибо. Я поджимаю губы и поворачиваюсь к холодильнику, чтобы достать кувшин с лимонадом. Будет невежливо просто уйти. Конечно, его отец не содержит нас, но мне хочется попытаться узнать его получше.
Вот только, прежде чем я успеваю сказать Коулу, что он может идти есть на улицу, в разговор вступает его отец.
Почему бы тебе не посидеть с нами минут десять? Я давно тебя не видел.
Меня охватывает облегчение и благодарность за поддержку. Через секунду Коул тихо вздыхает и усаживается перед своей тарелкой, чиркнув ножками стула по плитке.
Убедившись, что духовка выключена, беру свой стакан и сажусь вслед за мистером Лоусоном, который выбирает место так, чтобы я оказалась между ним и Коулом. Понимая, что у меня не остается другого выбора, я опускаюсь на стул и подтаскиваю к себе тарелку.
Ну, как работа? спрашивает отец Коула, и я уверена: он задал этот вопрос не мне.
Коул опускает правую руку мне на бедро, а левой подносит гамбургер ко рту. Я кошусь на его отца и вижу, что он опустил глаза и смотрит на руку Коула. Его челюсти напрягаются, а затем он отводит взгляд.
Как обычно. Коул пожимает плечами. Но, как только на улице потеплело, стало намного легче.
Он ремонтирует дороги с тех пор, как мы съехались девять месяцев назад. Сколько я его знаю, он перебрал много рабочих мест и на этом задержался дольше всего.
Не хочешь поступить в колледж? интересуется отец.
Да я школу-то с трудом окончил, усмехается Коул. Ты же знаешь.
Я подношу стакан с лимонадом к губам и делаю глоток. Мой желудок так сжался, что еда в него точно не влезет. Прожевав кусок, отец Коула откладывает чизбургер и поднимает бутылку с пивом.
Время идет гораздо быстрее, чем тебе кажется, тихо, практически себе под нос говорит он. Я чуть не поступил на флот, когда узнал он замолкает, когда мне исполнилось восемнадцать.
Думаю, я догадываюсь, что он собирался сказать: «Когда узнал, что скоро стану отцом». Пайк Лоусон не выглядит старым, поэтому трудно догадаться, что у него есть взрослый сын. Так что, судя по всему, когда Коул родился, он был довольно молод. Вряд ли ему было больше восемнадцати-девятнадцати лет. Значит, сейчас ему примерно тридцать восемь или чуть больше.
Я просто не мог смириться, что собираюсь отказаться от семи лет жизни, продолжает он. Но это время пролетело довольно быстро. Хорошее будущее требует инвестиций и обязательств, Коул, но оно того стоит.
И это ты мне говоришь? огрызается тот в ответ и откусывает очередной кусок, а затем слегка сжимает внутреннюю сторону моего бедра.
От этого знака внимания мне становится приятно, несмотря на растущее напряжение в кухне. Таким способом он пытается дать понять, что его злость направлена не на меня и его терзает, что мне сейчас неуютно находиться здесь. Отец Коула делает глоток пива и спокойно ставит бутылку на стол.
Ну, зато у меня были деньги, чтобы вызволить тебя из тюрьмы, чуть грубее отмечает он. В последний раз и еще несколько раз до этого.
Коул сильнее сжимает мое бедро, отчего у меня моментально краснеет шея, и я жалею, что не надела шарфик. Тысячи вопросов начинают крутиться у меня в голове. Почему они не ладят? Что произошло? Я не очень хорошо знаю мистера Лоусона, но мне он показался хорошим человеком, а Коул явно выстроил между ними стену. К тому же они оба явно не отличаются терпением.