Особняком держались кучка молодых, и женщины постарше «контрики», «болтуны», «шпионы», «космополиты безродные» и просто «враги народа». Были и другие: указницы от 7/8, растратчицы, за прогулы и опоздания свыше 20-ти минут и даже одна врач за подпольный аборт. Но подавляющее большинство уголовницы-воровки, или блатнячки, как их здесь называли. Отличались они от прочих тем, что говорили исключительно нецензурным языком, изредка пересыпая речь словами из, им одним понятного жаргона. Так, тремя-пятью замысловато-крепкими восклицаниями и междометиями они выражали множество чувств, эмоций и действий.
В семье, где росла Надя, разговорная речь, быть может, не отличалась литературным языком, но матерщина была не в ходу, а тетя Маня просто терпеть ее не могла и покрывалась красными пятнами, когда при ней случалось кому сквернословить.
Эко ты! Бесстыжие твои зенки, ангела своего хранителя пугаешь! осаживала она охальника.
От нее Надя получила небольшую посылочку. Особенного голода Надя в тюрьме не испытывала. Были передачи от матери и тети Мани. До войны, будучи ребенком, она не задумывалась, что подает мать на стол. Ели пищу простую и скромную, отсутствием аппетита никто не страдал, уговаривать не приходилось. В то время для малаховских детей существовало только одно лакомство. На платформе станции ежедневно продавалось сливочное мороженое в виде лепешек за 10, 20, 50 и 80 копеек, в зависимости от размера. На вафельных прокладочках значились различные имена: ШураКоля, ЛенаВася. Морс и ситро дополняли ассортимент. Иногда отец давал по полтиннику обоим ребятам, и они неслись наперегонки к станции «кутить».
С войны трудности несоизмеримо возросли. Но мать, работая на заводе, получала 800 граммов хлеба рабочую карточку, да у Нади 400, вдвоем больше килограмма. Хватало, и даже часть его можно было поменять на рынке на молоко. Огород свой клочок земли выручал. Земля подкармливала.
В первую же неделю Надя обнаружила пропажу своих вещей, в том числе и «американского» платья. Воровки с нар внимательно наблюдали за ней ждали, что будет предпринято ею, когда обнаружится пропажа. Впервые Надя поступила вопреки своему характеру и разумно смолчала.
«Нечего думать вступать в борьбу с превосходящими силами противника», вспомнилось ей Алешкино изречение, когда тог получал от отца увесистые подзатыльники.
Наглая маленькая бабенка неопределенного возраста с личиком, как у мартышки, шутиха и балагурка, подскочила к Наде.
Мадам, вы что-то потеряли, разрешите помочь? растянув рот до ушей, извиваясь всем телом, пропела она.
Да нет, быстро нашлась Надя, вот хотела кое-какие вещички твоим подружкам подарить, да вспомнила! Я их дома забыла.
Ах, ах, ах, пуще прежнего задергалась шутиха, Жалость-то какая, вот досада! Мои розанчики в нужде бьются.
Жалко! в тон ей ответила Надя. Одно платьице с американской миллионерши тебе как раз впору было бы.
Добренькая ты моя, да разве стану я американское платье носить? Ни за что! Я сильно гордая!
Надя не выдержала и засмеялась, в первый раз за долгие дни. Уж больно комична была эта маленькая воровка. Засмеялись и блатнячки в своем углу, и даже молчаливые «контры».
После этого случая уголовный мир изменил свое отношение к Наде. Каждый раз ей предлагали то самокрутку, то папиросы и в знак особого расположения брали «взаймы, без отдачи» сахар, хлеб или что придется. Каждый день уходили на этап или прибывали новые по 34 человека.
Как в Ноевом ковчеге, всякой твари по паре, сказала высокая из «контриков».
Надя слышала от соседки, что высокая, черноглазая женщина из «контриков» осуждена как «космополитка безродная». Надя прониклась к ней симпатией все же не воровка, не убийца, а «безродность» это не ее вина. Что такое космополитка, Надя толком не знала. Краем уха слышала по радио про космополитов, кажется, это плохие люди. Шли разговоры, что собирают этап на Дальний Север, в Заполярье, город шахтеров и горняков. «Космополитка безродная» сказала, что там работает прекрасный музыкально-драматический театр, где играют наравне с заслуженными артистами и заключенные. Надя ожила. Если даже «там» можно петь, значит еще не все кончено. В тот же вечер, после отбоя, она подошла к «космополитке» и попросила ее рассказать о заполярном театре. Космополитка оказалась очень общительной и живой, а фамилия ее была Соболь. Она же посоветовала Наде написать заявление на имя начальника тюрьмы с просьбой отправить ее этапом на Воркуту работать по специальности, как артистку.
Как в Ноевом ковчеге, всякой твари по паре, сказала высокая из «контриков».
Надя слышала от соседки, что высокая, черноглазая женщина из «контриков» осуждена как «космополитка безродная». Надя прониклась к ней симпатией все же не воровка, не убийца, а «безродность» это не ее вина. Что такое космополитка, Надя толком не знала. Краем уха слышала по радио про космополитов, кажется, это плохие люди. Шли разговоры, что собирают этап на Дальний Север, в Заполярье, город шахтеров и горняков. «Космополитка безродная» сказала, что там работает прекрасный музыкально-драматический театр, где играют наравне с заслуженными артистами и заключенные. Надя ожила. Если даже «там» можно петь, значит еще не все кончено. В тот же вечер, после отбоя, она подошла к «космополитке» и попросила ее рассказать о заполярном театре. Космополитка оказалась очень общительной и живой, а фамилия ее была Соболь. Она же посоветовала Наде написать заявление на имя начальника тюрьмы с просьбой отправить ее этапом на Воркуту работать по специальности, как артистку.