И вот сегодня в Дом Воинов приходят загадочные послы, явившиеся будто из легенд, сказок, смутных преданий с потерянным началом, и предлагают нам дружественный союз!
— Ты ошибаешься, Трог. Нас не интересует союз с людьми. Мы здесь для того, чтобы предложить свою помощь в войне против Огненного Города — и только.
— С чего вы взяли, будто ургиты собираются идти в поход против Ара?
— Нам многое известно. Рано или поздно даже самая затаённая мысль обнаруживает себя во внешнем мире.
— Что вы желаете получить в оплату своих услуг?
— Ровным счётом ничего. Ты и твои люди не располагают ничем из того, что может нас заинтересовать.
— Уж не хотите ли вы убедить меня, будто действуете бескорыстно?
— Нет. В мире всё имеет свою цену. Однако в данном случае платить будешь не ты. Не воины твоего клана. Не город Кер.
— Почему я должен верить вам?
— Ты можешь не верить. Никто не в состоянии заставить тебя согласиться. Если ты откажешься, мы уйдём. Возможно, в городах Аре или Бреге нас выслушают с большим вниманием.
В очах Трога сверкнула неподдельная ярость:
— Тех, кто приходит в Кер с угрозами, как правило, ждёт незавидная судьба — их привязывают за руки и за ноги к двум боевым колесницам, после чего возницы задают упряжкам жару!
Н'а ши столь мрачная перспектива, казалось, не произвела ни малейшего впечатления. Один из них, скривив рот в презрительной гримасе, порывался было что-то ответить Трогу, но гуг в беседу вмешался Белг, сидевший на циновке подле кресла правителя:
— Отец! Эти диковинные варвары недостойны твоего праведного гнева! Казнить же их ты всегда успеешь. Дозволь послам высказать то предложение, с которым они пришли в наш дом!
— Не тебе, щенок, учить меня мудрости правителя! Говорить будешь тогда, когда я позволю! — Сын Урга обернулся к послам: — Так что там у вас?
* * *
Семижды семь витязей ожидали вердикта своих вождей. Трог молчал, и тогда слово взял Белг:
— Отец! С помощью ши наша победа предрешена. Дозволь мне повести в бой воинов клана, и мы до заката следующего дня положим к твоим ногам весь Ар! Предки возрадуются такому мщению!
Трог покачал головой:
— Я не верю словам этих ши. Глазастые бестии всегда ненавидели людской род. Послушаем их — и войско окажется в западне!
Белг громко, демонстративно расхохотался:
— Неужели кровь в жилах главы ургитов сделалась жиже воды? Какой вред может причинить лучшим воинам на всей земле горстка дикарей, пускай даже и искушенных в тайных знаниях?
— Способному на подлость достаточно одного бойца, чтобы победить сотню. Охотник, правильно расставивший капкан, изловит в него тифа. Зверь несравненно сильнее и свирепее своего ловца, но железные зубья вонзятся ему в тело и изранят лапы!
— Не ты ли учил нас, своих сыновей, с презрением относиться к опасностям? Теперь я вижу, что люди говорят о тебе правду, отец: ты состарился! Ты уже не тот Трог, который вёл ургитов в битвы после кончины деда. Народу нужен новый, молодой вождь, способный принимать решения! Способный взвалить на свои плечи бремя власти!
— Уж не себя ли прочишь в правители? — покачал головой Трог.
— Народ решит, какой вождь ему нужен! — заявил ему Белг. — Я сам поведу дружину, раз ты отказываешь своим соплеменникам в праве на кровную месть!
Лицо властелина Кера, наполовину скрытое сдвинутым на затылок шлемом, посерело от оскорбительных слов, брошенных ему собственным сыном.
— Пусть будет так! Все вы слышали слова Белга. Он возглавит войско в походе. Исполняйте всё, что бы он ни приказал вам, о воины Кера. Выступайте тогда, когда он сочтёт нужным. А сейчас — прочь с глаз моих!
Воины повиновались. Белг не обращал внимания на перешёптывания у себя за спиной; хотя лицо витязя, как обычно, хранило выражение угрюмого равнодушия, душа его пела.