Он так давно не называл никого другом, что трудно сдержаться. Даже если стоишь на зыбком фундаменте. Марселлус рядом, и от этого проще делиться с остальными крупой своего прошлого.
Брод сидит в комнате с погашенными видеоустройствами и иногда говорил. Иногда слушал.
Капитан Реккед. Полковник Рум. Руководитель паломнической группы Анква Дрю, женщина с медными волосами.
И сержант Клай в углу. Его глаза рука на плече Брода. Поддерживающая, ждущая вечера и бесед тет-а-тет в каюте землянина.
Обрывки разговоров. Клочки дней.
Я покинул Землю при первой возможности. Отправился с группой по установке демо-Портала
Это ведь было давно. Век с мелочью назад по стандартному времяисчислению. Вы знаете?
Я не считал.
Трап языком падает с потолка. Ещё одна тень новый слушатель. Над козырьком смотровой площадки в чёрный атлас впаяны звёзды.
Сколько раз вы подвергались криоконсервации?
Два. Или три Три на Радиусе-Нью всех заморозили во время бунта. Девяносто процентов погибло из-за внутриклеточного льда.
Вы были на рудниках?
Получается так.
Зачем?
Чтобы где-то быть
Скачок в научно-техническом развитии полуторавековой давности изменил не только структуры вокруг человека, но и самого человека. Преобразование в постчеловека стало привлекать всё большие массы, не стеснённые финансами и не страшащиеся на тот момент значительного риска при мехимплантации и допрограммировании. А потом пошло-поехало.
Скачок в научно-техническом развитии полуторавековой давности изменил не только структуры вокруг человека, но и самого человека. Преобразование в постчеловека стало привлекать всё большие массы, не стеснённые финансами и не страшащиеся на тот момент значительного риска при мехимплантации и допрограммировании. А потом пошло-поехало.
Кибриды, киборги и биотехи на 2245 год составляли сорок три процента всего населения старушки Земли, которая уже успела обзавестись детьми и внучатами в других Солнечных системах.
В некоторых городах человеку невозможно было снять даже номер с обычной кроватью и капсульной ванной: ежи розеток, грозди кабелей под нейрошунты, жилы оптических каналов, стационар ингаляционной продувки механизмов, терминалы подключения к инфоблокам Интерспейса и аккумуляторные спальные стояки таков усреднённый облик жилья постчеловека.
Байройт-Финстернис был городком старого образца, «людским», как выражалась Бобо. А его северная окраина и вовсе напоминала коттеджную застройку конца XX начала XXI веков. Одно- и двухэтажные домики с удобствами, от которых любой биотех пришёл бы в ужас и устроил себе короткое замыкание. Зелёным насаждениям вдоль улиц и за пределами посёлка позавидовал бы и заповедный Царь-Лес. А как величественна и своенравна была река Майн. Только виадук транспортной линии, ведущей прямо к промышленному комплексу «НОЛЬинк.», посягал на отшельничью красоту этой зоны.
Брод пользовался стареньким турбоциклом на магнитной подушке.
В тот день он несётся домой, как безумный, но его опережают: время, смерть.
Трюм «Ртути» ждёт. Контейнеры с молитвословами и церковными записками «О здравии» и «О упокоении». Но больше всего корзин с бумажными огрызками и пластиковыми сиротами. На них пощёчины слов: просьбы и призывы, поклоны и слёзы. Адресаты: не миры с затасканным христианством, а планеты-загадки, планеты-кляксы, туманности-мифы, там, где Бог в малиновом или чёрном, со щетиной рогов или в капельках воды. Где-то. В чём-то.
Возможно, новая религия.
Возможно, дарующий надежду убийца.
Что-то неизведанное.
Просьба с закрытыми глазами, всхлип последнего имени.
Когда перебрал все звенья чёток, остаётся перебирать облака или клочки угарного дыма.
Записки со словами к любым богам и любым землям. В нескольких экземплярах. Посеять на кочках галактик. Пожалуйста.
Пурпурная Длань с Белой Королевой. Рог Да и его Призрачные горы. Стигматические животные и кровавые гейзеры на Спутнике КтулХу. Радужное Дерево над галактикой Стопа Хонсу
Люди ещё не смогли понять эти миры, но уже научились просить, умели всегда.
Клипер погружается в мезосферу, проныривает стратосферу, на антигравах оседает к коже Пурпурной Длани. Без огня со свистом, словно весёлый морячок, возвращающийся домой.
Стрелки на шкалах дрожат ресницами. На экранах рубки видны увеличенные монстры, выползающие из своих гнёзд. Разбуженные свистом посадочных устройств.
Брод комментирует:
Сосуны пребывали в спячке другого объяснения у меня нет. Первые месяцы, после крушения баржи, их не было. Только мы, уцелевшие и предоставленные руинам странных городов, до боли похожих на земные. Но затем жирные убийцы выползли на поверхность и перебили остатки группы
Анализаторы молчат. Они собрали скудный урожай данных.
Белая Королева остаётся мифом, фигурой из снов и слов Брода. Группе пора двигаться дальше. Нести свою пальмовую ветвь в другие места, с сердцем, татуированным несчастьем, или помадой радости на губах. Группа паломников летит своим путём. Они вряд ли увидят родные места. А если и да планеты состарятся и испепелят всех, кого они любили и знали. Криоконсервация в долгом путешествии прощание. Отряд охраны, медперсонал и экипаж «Ртути» в том же положении, и всё, что они приобретут в конце заслуженные кредиты на счетах. Остальное они тоже потеряли, отправившись в путь. Возможно, терять было некого. Если подобрать фальшивые слова.