Кудряшов забрал кружку с чаем и ушёл в лабораторию.
Сдаваться не стоит, решил я. Пока здесь, загрузим себя трудом и исследованиями.
Написали радиограммы родным.
Перед сном ко мне обратился Аппель:
Знаешь, что Фёдор домой передал? Только: «Работаю». А ведь у него маленький сын
14 июня
Хлопот полным-полно: надо оборудовать кухню, перенести радио, потому что в радиостанции уже капает с потолка, прямо на голову Аппелю. Решили временно отдать белую палатку под кухню. Ледяной капитальный камбуз планировали сделать в августе, но, надеюсь, нас заберут раньше.
Обедали на новом месте: гороховый суп, мясные котлеты и вишнёвый компот. Кудряшов по-прежнему либо отказывается от еды, либо уносит к лунке, но беспокойство по поводу его состояния немного унялось весь в работе, глаза загорелись, берёт литературу из нашей экспедиционной библиотечки.
15 июня
Наводили капитальный порядок в жилой палатке. Вынесли шкуры, надувные матрацы, вещи, вскрыли фанеру и окопали снежный настил. Резиновый пол уложили под доски на подкладки теперь на мех не будет попадать вода. Вернули вещи и койки на место. После уборки взялись за свои дела.
Мы с Тамахиным переносили радиостанцию. Аппель возился с аппаратурой: приёмник, передатчик, аккумуляторы, ввод антенны. Через час ликвидировал эфирный треск и передал на остров метеорологическую сводку. Работает!
Кудряшов занимался подсчётами по титрованию. Тамахин перенёс приборы в новое помещение, подключил хронометры к обсерватории, я помогал протягивать провод.
В три часа Аппель принял радиограмму из столицы. Главное управление Севморпути сообщило, что на этой неделе через нашу станцию планируется беспосадочный перелёт, командир экипажа Анатолий Торчин. Вот здорово! Идут на мировой рекорд!
Про наш самолёт не передают. Ну, на Большой Земле виднее. Оценят, решат, хотя они не видели эти фигуры и всего остального. Тут нужен комплексный анализ. Возможно, наша экспедиция столкнулась с давным-давно погибшей культурой, цивилизацией?
Хорошо, что не избавились от статуй. Надо завтра проверить.
16 июня
Встал с опозданием, будильник не разбудил: кто-то сунул его ночью в мешок.
Хорошо, что перенесли радиостанцию: обвалилось две стены старого помещения.
После обеда я пошёл к статуям. Как описать, что случилось, когда я счистил снег?
Около трещины лежали три ледяные копии: Аппеля, Тамахина и Счастливого. Скрупулёзно проработанные лица, обнажённые тела. У скульптуры пса была раззявлена пасть, к голубым клыкам липли снежинки.
Я увидел на щеке «Аппеля» трещинку, рядом ещё одну, третью, они пересекались, я подковырнул, отломил ледяную чешуйку и уставился на розовое пятнышко. Стянул рукавицу и осторожно ткнул пальцем.
Холодная, податливая мембрана.
Кожа. Очень похоже на кожу.
Я одёрнул руку и, схватив лопату, стал забрасывать знакомые лица и морду. Подделки, кошмарные поделки
А потом услышал звук. Это был звук трескающейся корки льда.
Лицо «Тамахина» ещё выглядывало из-под снега, и я увидел мне показалось какое-то движение, даже взгляд, инистая маска стала распадаться на фрагменты
Я не смог этого вынести.
Побежал прочь, подальше от станции.
Мне мерещились окоченевшие руки, которые тянулись из-за торосов.
Затёртые между льдин тела с тающими лицами.
Сорванная, как костюм, человеческая кожа, которую уносила река.
Одноместное каноэ и гигантская мёртвая чайка с глазами, похожими на блестящие чёрные камни.
Я метался по снегу, плакал и кричал. Пока не услышал сухое потрескивание и не увидел ползущую ко мне фигуру, состоящую лишь из обглоданных костей и суставов.
Большего я не помню. Не знаю, что случилось потом.
17 июня
Очнулся в половину второго в палатке. Тело болело, но ушибов или царапин я не нашёл. Долго лежал, обдумывая события вчерашнего дня. Жуткого дня.
Это была лихорадка сознания. Мой разум дал слабину. Я галлюцинировал. Других разумных (безопасных) объяснений не нахожу.
Мои товарищи занимались своими делами. Статуи пропали, пурга замела любое напоминание об их присутствии.
Были ли они вообще, фигуры из голубого льда?
Я сказал себе, что нет, не было, ни первой, ни трёх других. Я действительно хотел в это верить. Когда прилетит самолёт, и меня доставят на остров Рудольфа, а после в Ленинград мной займутся врачи. Мой недуг послужит советской медицине, поможет в организации последующих полярных экспедиций.
И лучшее, что я могу сделать сейчас, это отдаться работе, в надежде на исцеление.
Пурга замела палатки и базы. Я проверил крепление грузов, отметил новые трещины и вернулся домой.
Пытался поговорить с товарищами о скульптурах, но не нашёл отклика ни в поведении, ни в лицах видно и правда проблема в моей голове. Тамахин, Аппель и Кудряшов ведут себя корректно: ни намёка на упрёк, боязнь, настороженность. Рассказ о моих видениях не испугал ребят. Молодцы, настоящие полярники. Даже Счастливый прибежал, потёрся о ногу, поддержал.
18 июня
Закончили трёхдневный аврал по благоустройству станции. Полдня потратили на подготовку ледяных анкеров заменили деревянные колья радиомачт. Кудряшов пожертвовал четыреста метров из запасов троса. Укрепили ветряк: врыли в лёд продовольственные бидоны пускай штормовой ветер старается.