В коре было вырезано довольно большое сердце, внутри которого можно было увидеть короткую надпись, состоящую из букв Г. и А., соединенных плюсиком. Под сердцем были вырезаны два косых креста, которые могли означать и два поцелуя, и римскую цифру XX.
Рисунок был довольно глубоким, и хотя с годами царапины заплыли, заросли корой, разобрать его не составляло особого труда.
«А + Г».
Чувствуя, как участился ее пульс, Бетти выхватила из сумочки фотоаппарат, чтобы сделать еще один снимок.
А. и Г. Арлетта и еще кто-то Может ли ее догадка оказаться верной? Если да, то перед ней было доказательство, что ее бабушка бывала в этом доме с кем-то, чье имя начиналось на «Г». В таком случае, кресты внизу это не поцелуи, а год. Одна тысяча девятьсот двадцатый год
Убрав фотоаппарат поглубже в сумочку, она бросилась к калитке прямо через лужайку, не заботясь более о том, что кто-то может ее заметить. К Дому ей нужно было только к пяти, и Бетти решила, что успеет добыть еще какие-то следы пребывания Арлетты в Лондоне. Она просто должна попытать счастье на набережной Челси!
32
«А + Г».
Чувствуя, как участился ее пульс, Бетти выхватила из сумочки фотоаппарат, чтобы сделать еще один снимок.
А. и Г. Арлетта и еще кто-то Может ли ее догадка оказаться верной? Если да, то перед ней было доказательство, что ее бабушка бывала в этом доме с кем-то, чье имя начиналось на «Г». В таком случае, кресты внизу это не поцелуи, а год. Одна тысяча девятьсот двадцатый год
Убрав фотоаппарат поглубже в сумочку, она бросилась к калитке прямо через лужайку, не заботясь более о том, что кто-то может ее заметить. К Дому ей нужно было только к пяти, и Бетти решила, что успеет добыть еще какие-то следы пребывания Арлетты в Лондоне. Она просто должна попытать счастье на набережной Челси!
32
Если ты возьмешь меня с собой, заявила Лилиан, теребя жемчужное с серебром ожерелье, я буду любить тебя до конца моих дней!
Арлетта подняла голову от принадлежащей Летиции швейной машинки, на которой она сосредоточенно строчила, и нахмурилась.
Это предложение должно заставить меня передумать? сухо спросила она.
Хорошо, тогда я тебе что-нибудь подарю, хочешь? Какие-нибудь дорогие украшения или платье. Все, что захочешь! Я уверена, среди моих вещей наверняка найдется что-то особенное, о чем ты всегда мечтала.
Арлетта рассмеялась.
Вовсе нет! сказала она. Я же знаю: все, что мне нравится, я могу у тебя попросить.
Тогда Лилиан поджала свои прелестные губки и нахмурилась. В общем, если ты не позволишь мне пойти с тобой, я больше НИКОГДА не разрешу тебе брать мои вещи! Ее темные глаза гневно блеснули, но Арлетта снова засмеялась и, послюнив кончик голубой шелковой нити, заправила ее в иголку «Зингера».
Пойми, Лилиан, не я решаю, можно ли тебе пойти со мной. Все зависит от того, что скажет твоя мама.
Лилиан закатила глаза.
Можно подумать, мама может меня остановить! сказала она.
Кроме того, осторожно добавила Арлетта, одно дело, если ты, вопреки желанию своей матери, будешь общаться с людьми, которых я не знаю, и совсем другое, если ты без ее позволения встретишься с моими друзьями. В этом случае отвечать придется мне. Что, если с тобой что-нибудь случится? Как я объясню это миссис Миллер?
Ничего не случится! с вызовом сказала Лилиан.
Но что-то может случиться, возразила Арлетта и взялась за ручку машинки, собираясь подрубить подол своего нового платья. Вот если бы ты уговорила маму отпустить тебя со мной тогда другое дело Я буду даже рада пойти в клуб с тобой.
Ах так?! Лилиан сердито сверкнула глазами и, порывисто вскочив, бросилась к выходу из комнаты. Что ж, превосходно! крикнула она на ходу.
Арлетта с кривоватой улыбкой смотрела ей вслед. Через несколько секунд Лилиан вернулась.
Мама разрешила! сообщила она с торжеством.
Точно?
Абсолютно! высокомерно заявила Лилиан. Можешь не сомневаться.
Почти в то же самое мгновение в дверном проеме появилась Летиция. Она была в домашнем халате и держала в руке изящную чайную чашку, но Арлетта знала, что в чашке был вовсе не чай. Скорее всего джин с ломтиком лимона, а может быть, и чистое бренди.
Я сказала Лилиан, растягивая слова, проговорила Летиция, что полностью тебе доверяю и что сегодня вечером она может поехать с тобой в клуб при условии, что будет слушаться тебя беспрекословно и не отойдет от тебя ни на шаг. Но домой она должна вернуться не позже полуночи! И и я разрешаю ей выпить один-два ма-аленьких коктейля. Не больше. Она протянула дочери несколько монет. Лилиан с презрением взглянула на деньги, но взяла их и зажала в кулаке.
В полночь ты должна быть дома, напомнила Летиция. Ясно?
Да, мамочка, отозвалась Лилиан, падая в кресло. Как скажешь, мамочка.
Летиция улыбнулась с довольным видом. Похоже, она решила, что исполнила свой долг и может беспрепятственно вернуться в уютный и бестревожный мир дамских романов, джина и чаепитий с подругами. Провожая ее взглядом, Арлетта невольно вздохнула. Ей был всего двадцать один год, но даже она понимала, что Летиция не особенно утруждает себя воспитанием детей.
В коттедж Гидеона Арлетта и Лилиан приехали в два часа пополудни. Несмотря на то, что это был уже четвертый сеанс и Арлетта точно знала, чего ожидать, после неожиданного визита Годфри Каперса в универмаг она чувствовала, что ее переполняет какая-то нервная энергия. Она хорошо помнила, как он говорил о чрезвычайно сильном желании увидеть ее, которое ему так и не удалось удовлетворить, помнила об огромных, почти фаллических гладиолусах и о спрятанном в рукаве квадратике муслина, который она подносила к носу каждый раз, когда ей хотелось вспомнить его запах. Она помнила его изящные, но сильные запястья, его шелковые носки, его абсолютную и полную уверенность в своем праве на все, что способен предложить Лондон. Все это она помнила помнила и разрывалась между желанием и самым настоящим ужасом. Арлетта все еще была невинна во всех смыслах этого слова. Она ничего не знала о «свете», в котором ей предстояло «вращаться», она ничего не знала о мужчинах, и порой ей казалось, будто сеансы у Гидеона, вечеринки в джаз-клубах, эмансипированные натурщицы, эксцентричные художники и заигрывающие с ней красивые чернокожие музыканты все это происходит не с ней. Должно быть, думала она, в Лондоне в данный момент существует какая-то другая Арлетта, для которой все эти развлечения, все направленное на нее внимание и почти неприкрытые ухаживания гораздо привычнее, чем для нее.