Это точно. Просто от сердца оторвал, она такая блестящая девушка. Но летом бюджет журнала сократился, подписка резко упала. Мне ничего не оставалось, как экономить, пришлось с ней расстаться.
Как она отнеслась к увольнению?
Как вы догадываетесь, без особого восторга. Но мы остались в добрых отношениях. Я ей даже писал в декабре, спрашивал, как дела. Она сказала, что работает для Орфеа кроникл и ей там очень нравится. Я был за нее рад, хоть и слегка удивился.
Удивился?
Такая девушка, как Стефани Мейлер, это уровень Нью-Йорк таймс, пояснил Бергдорф. Что ей делать в заштатной газетенке?
Мистер Бергдорф, Стефани после увольнения приезжала в редакцию журнала?
Нет. По крайней мере, насколько я знаю. Почему вы спрашиваете?
Потому что, по нашим данным, ее машина в последние месяцы часто была запаркована у вашего здания.
В редакции Нью-Йорк литерари ревью в воскресный день было безлюдно. Повесив трубку, Стивен Бергдорф долго сидел в растерянности.
Что стряслось, Стиви? спросила двадцатипятилетняя Элис. Она сидела в его кабинете на диване и красила ногти красным лаком.
Звонили из полиции. Стефани Мейлер пропала.
В редакции Нью-Йорк литерари ревью в воскресный день было безлюдно. Повесив трубку, Стивен Бергдорф долго сидел в растерянности.
Что стряслось, Стиви? спросила двадцатипятилетняя Элис. Она сидела в его кабинете на диване и красила ногти красным лаком.
Звонили из полиции. Стефани Мейлер пропала.
Стефани? Она была дура набитая.
Что значит была? встревожился Стивен. Ты что-то знаешь?
Да нет, я сказала была, потому что после отъезда ни разу ее не видела. Ты прав, она наверняка и сейчас дура.
Бергдорф поднялся из-за стола и в задумчивости уставился в окно.
Стиви, котик, нахмурилась Элис, ты же не будешь угрызаться?
Если бы ты меня не заставила ее уволить
Не начинай, Стиви! Ты сделал то, что должен был сделать.
Ты с ней после отъезда не общалась?
Ну, может, по телефону говорила. Что это меняет?
Господи, Элис, ты же только что сказала, что больше ее не видела!..
Я и не видела. Но по телефону говорила. Один раз. Две недели назад.
Ты еще скажи, что сама ей звонила, чтобы поиздеваться! Она знает, почему ее на самом деле уволили?
Нет.
Откуда такая уверенность?
Потому что это она мне позвонила, за советом. Беспокойная такая. Говорит: Мне надо охмурить одного мужика. А я ей: Да запросто: ты у него сосешь, обещаешь дать, а он тебе взамен клянется в верности до гроба.
Интересно, про что шла речь. Наверно, надо было сообщить в полицию.
Никакой полиции А теперь будь паинькой и замолчи.
Но
Не серди меня, Стиви! Ты знаешь, что бывает, когда ты меня нервируешь. У тебя есть рубашка на смену? А то эта вся жеваная. Давай прихорашивайся, я хочу вечером куда-нибудь пойти.
Я сегодня не могу, я
А я сказала, что хочу куда-нибудь пойти!
Бергдорф понуро вышел из кабинета и поплелся налить себе кофе. Позвонил жене, сказал, что ему нужно срочно доделывать номер и к ужину он не приедет. Нажав на отбой, он закрыл лицо руками. Как он до такого докатился? Как так вышло, что он на шестом десятке связался с этой девчонкой?
Мы с Анной не сомневались, что деньги, обнаруженные у Стефани, это один из ключей к расследованию. Откуда у нее дома взялись эти 10 тысяч долларов наличными? Стефани зарабатывала полторы тысячи в месяц; после оплаты жилья и страховки, расходов на машину и еду у нее должно было оставаться всего ничего. Если это личные сбережения, то они бы скорее лежали на счете в банке.
Всю вторую половину дня мы расспрашивали родителей Стефани и ее друзей на предмет этих денег, но так ничего и не выяснили. Родители утверждали, что дочь всегда полагалась только на себя. Получила стипендию на учебу в университете, а потом жила на зарплату. Друзья говорили, что Стефани под конец месяца часто сидела на мели. Они плохо себе представляли, как она могла что-то откладывать.
Уезжая из Орфеа, я, вместо того чтобы выехать по Мейн-стрит прямо на 17-е шоссе, а оттуда на автостраду, почти безотчетно завернул в квартал Пенфилд и добрался до Пенфилд-кресент. Миновал скверик и затормозил перед домом, где двадцать лет назад, когда все началось, жил мэр города Гордон.
Там я стоял довольно долго. По дороге домой мне захотелось заехать к Дереку и Дарле. Сам не знаю зачем: то ли повидать Дерека, то ли просто неохота было сидеть одному, а кроме него, у меня никого не было.
К их дому я подъехал ровно в восемь. Постоял под дверью, не решаясь нажать на звонок. Из дома доносились громкие веселые голоса, все семейство ужинало на кухне. По воскресеньям у Дерека ели пиццу.
Я тихонько подошел к окну и стал смотреть, как они ужинают. У Дерека было трое детей, все еще учились в школе. Старший на будущий год собирался поступать в университет. Вдруг кто-то из них меня заметил. Все повернулись к окну и уставились на меня.
Дерек вышел на крыльцо с бумажной салфеткой в руке, дожевывая кусок пиццы.
Джесси, удивился он, ты чего на улице торчишь? Идем, поужинаешь с нами.
Нет, спасибо. Не так уж я голоден. Слушай, тут в Орфеа какие-то странные дела творятся