Номер она набрать не успела: в дверь постучали. Пришел офицер из группы криминалистов полиции штата.
Принес вам результаты, вот что мы нашли в квартире и в машине Стефани Мейлер, сказал он, помахав толстым конвертом. Думаю, вам будет интересно.
Он присел на краешек стола для совещаний.
Начнем с квартиры. Подтверждаю, мы имеем дело с поджогом. Присутствуют следы горючей жидкости. И подожгла квартиру не Стефани Мейлер если вы вдруг сомневаетесь.
Почему не она? спросил я.
Полицейский показал пластиковый пакет с пачками банкнот:
Мы обнаружили в квартире десять тысяч долларов наличными. Они были спрятаны в резервуаре итальянской кофемашины, поэтому остались целы.
В самом деле, на месте Стефани, если бы я хранила дома десять тысяч долларов наличными, я бы их забрала, прежде чем устраивать пожар, согласилась Анна.
А в машине что вы нашли? спросил я полицейского.
К сожалению, никаких следов ДНК, кроме ДНК самой Стефани. Мы сравнили с пробой, взятой у ее родителей. Зато мы обнаружили весьма загадочную записку под сиденьем водителя. Почерк вроде бы Стефани.
Полицейский снова сунул руку в конверт и вытащил оттуда еще один пакетик. В нем лежал листок, вырванный из школьной тетрадки; на листке было написано:
Черная ночь Театральный фестиваль в Орфеа
Поговорить с Майклом Бердом
Черная ночь! воскликнула Анна. Как в записке, которую оставили вместо материалов дела об убийстве 1994 года.
Надо ехать к Майклу Берду, сказал я. Похоже, он знает больше, чем изволил нам сообщить.
Майкла мы нашли в редакции Орфеа кроникл, в его кабинете. Он подготовил для нас папку со всеми статьями, которые Стефани написала для газеты. В основном речь шла о событиях сугубо местного значения: школьной ярмарке, параде на День Колумба, муниципальном празднестве для одиноких на День благодарения, конкурсе тыкв на Хеллоуин, каком-нибудь мелком ДТП и тому подобном из рубрики происшествий. Пролистывая статьи, я спросил Майкла:
Сколько Стефани получала в газете?
Полторы тысячи долларов в месяц, ответил он. А почему вы спрашиваете?
Это может быть важно для расследования. Не буду от вас скрывать: я все еще не могу понять, почему Стефани, уехав из Нью-Йорка, стала писать в Орфеа заметки про День Колумба и конкурс тыкв. Не обижайтесь, Майкл, но это плохо вяжется с образом честолюбивой журналистки, как описали ее родители и друзья.
Прекрасно понимаю ваш вопрос, капитан. Я и сам его себе задавал. Стефани сказала, что сыта по горло Нью-Йорк литерари ревью. Ей хотелось чего-то нового. Знаете, она такая идеалистка Хочет изменить мир. Работа в местной газете для нее вызов, и он ее не пугает, наоборот.
Думаю, дело в другом, сказал я и показал Майклу бумажку, найденную в машине Стефани.
Что это? спросил Майкл.
Записка, написана рукой Стефани. Она упоминает театральный фестиваль в Орфеа и добавляет, что хочет с вами об этом поговорить. Что вам известно такого, о чем вы нам не сказали, Майкл?
Майкл вздохнул:
Я ей обещал никому не говорить Я слово дал.
Майкл, заметил я, по-моему, вы не сознаете всей серьезности ситуации.
Это вы не сознаете, возразил он. Возможно, у Стефани есть веская причина, почему она решила на время исчезнуть. А вы переполошили жителей и все портите.
Веская причина? поперхнулся я.
Может, она знала, что ей грозит опасность, и решила скрыться. А вы поставили на уши всю округу и подводите ее под удар. Вы даже представить не можете, какое серьезное расследование она ведет; не исключено, что в этот момент ее ищет как раз тот, от кого она прячется.
Вы хотите сказать полицейский?
Не исключено. Она все время темнила. Я ее несколько раз просил рассказать подробнее, но она так и не призналась, в чем дело.
Очень похоже на Стефани, она на днях и со мной так себя вела, вздохнул я. Но как это связано с театральным фестивалем?
В редакции не было ни души, да и дверь кабинета закрыта, но Майкл еще понизил голос, словно боялся, что кто-нибудь его услышит:
Стефани считала, что на фестивале что-то затевается. Ей надо было расспросить волонтеров, но так, чтобы никто ничего не заподозрил. Я ей предложил сделать цикл статей для газеты. Идеальное прикрытие.
Под видом интервью? удивился я.
Не совсем под видом, мы же их потом печатали Я вам уже говорил, у газеты финансовые трудности, а Стефани меня уверяла, что, когда результаты ее расследования будут опубликованы, деньги в кассу потекут рекой. Когда мы это опубликуем, газету будут рвать из рук, сказала она мне однажды.
Вернувшись в кабинет Анны, мы наконец связались с бывшим патроном Стефани, главным редактором Нью-Йорк литерари ревью Стивеном Бергдорфом. Он жил в Бруклине. Анна позвонила ему и включила в телефоне громкую связь, чтобы я тоже слышал разговор.
Бедняжка Стефани, расстроился Стивен Бергдорф, когда Анна ввела его в курс дела. Надеюсь, с ней не случилось ничего серьезного. Она очень умная, отличный журналист и пишет бойко. Такая милая, со всеми так приветлива Не тот человек, чтобы нажить себе врагов и вообще неприятности.
Если мои сведения верны, прошлой осенью вы ее уволили.