По нашим разведданным в настоящее время только на её территории находится шесть учебно-тренировочных баз, где обучение ведут иностранные инструкторы стран НАТО. Мало того, офицерский состав проходит переподготовку и обучение на базах НАТО в Западной Европе и Штатах. Но и это ещё не всё. Наверное, слышали об официально заявленных чеченских батальонах и о «грузинском легионе»? Правда, они малочисленны и вряд ли повлияют на обстановку на линии соприкосновения. Появились и начали действовать частные военные компании из Польши, Прибалтики и даже из скандинавских стран.
Поляки есть точно! Сам слышал, не выдержал один из командиров групп.
Вот! Вот сейчас самое главное. Мы говорим представителям ОБСЕ, типа: «Ребята, с нами вся Европа воюет. Получается, что вы с нами воюете». А они, типа: «Ничего не знаем, не видели, не слышали!» Достаньте мне этого поляка, шведа, хорвата та хоть чёрта лысого, но иностранно-подданного! Достаньте и приволоките его мне, а уж я его очень вежливо спопрошу. А вежливым людям ведь не отказывают? А? Нос! Что скажешь? Пишешь всё!
Согласен, Михалыч! Очень трудно возразить вежливому человеку. Особенно, если он весь в зелёном, ответил я под общий хохот.
Вот собственно я вам задачу и поставил. «Языки» нам нужны. Не «укропы», мы их и так слушаем. «Языки» импортного производства. Чтобы Европе их показать, на Минских переговорах представить, да и Россее-матушке информация не помешает. Вот тогда Европа не отвертится. А то строит из себя целку-невидимку евросоюзного масштаба. Маршруты поиска и все детали операции до вас доведёт Морпех. Руководство надеется на вас, разведка.
Михалыч пожал всем нам руки, потом отвёл меня в сторону и тихо спросил:
Володь, не навоевался?
Михалыч
Ладно. Может, что Вадиму передать?
Ага, улыбнулся я, пусть Танюхиного борща пришлёт!
Начинаем! нарочито громко выпалил Морпех, «прожигая» между моими лопатками дыру своим колючим взглядом.
Ротный пристроил нас на пару ночей в заброшенном доме недалеко от центра посёлка. Часть дома обрушилась от попадания «Града», но веранда с печкой и одна комната были целы. Ребята, жившие до нас, заложили дыру в стене, подлатали крышу, восстановили электроснабжение и старенький дом ожил. По пути из штаба зашли на временные склады и получили на всех сухой паёк на три дня и пополнили боекомплект. Наконец и мне досталась пара гранат. Даже выбрать дали. Выбрал РГН. Самые лёгкие, если мне память не изменяет. Зашли в маленький местный магазинчик. Дед купил два рулона скотча, польского производства и вполголоса сказал:
Поляков будем вязать польским скотчем. Им будет приятно, наверное.
После ужина Дед разложил на столе почти чёрного цвета ксерокопию Марьинского района Донецкой области и предложил нам разобраться с деталями. Все детали были у меня записаны на диктофон, поэтому мы просто ещё раз послушали Морпеха:
«Дед, район поиска твоей группы от Красногоровки до Марьинки. Разрешили углубиться до Курахово. Дальше нельзя, радиостанция маломощная, не возьмёт. Предупреждаю: брать только живого. Не донесёте, как в прошлый раз, побежите ещё раз».
А мне не понятно. Почему Морпех говорит, что операция рассчитана на 35 дней, а харчи только на три выдали? возмущённо спросил Пуля.
Сказали, чтобы у сочувствующих ополчению хлебца попросили, попытался пошутить я, сказали, что местные посочувствуют и дадут.
Ага, догонят и ещё дадут! взбеленился, вдруг, Пуля, мы вон с Кирпичём залезли в погреб за картошкой. Думали, ничей, да и картоха вся сморщенная, проросшая. А тут дедок, столетний, откуда ни возьмись. Да, как треснет Кирпича клюкой своей. Кирпич ему, мол, ты чё, старый? Мы ж тебя защищаем, дай пару кило супчик сварганить! А дед, мол, защищать то защищай, а картоху не трогай. Угля, говорит, привези, тогда и картоху получишь. Вот такие рыночные отношения.
Весь вечер и всю ночь жила своей мерзкой жизнью линия фронта. Отбирала жизни, калечила, оставляла семьи без отцов, братьев, сыновей и женихов. Фронт был совсем рядом, порой казалось, что стрельба идёт на соседней улице. Фасады большинства домов, заборы и калитки были истерзаны залетавшими осколками и пулями от крупнокалиберного стрелкового оружия. Жизнь переместилась под землю: в подвалы, погреба, выкопанные на скорую руку, и укреплённые, как ДЗОТы времён войны, глубокие землянки. Команда была подготовиться к рейду и отоспаться. А, как тут выспаться, когда вот только, что во двор залетела на излёте трассирующая очередь крупнокалиберного пулемёта и срезала толстенную ветку яблони под окном?! Завтра ночью сапёры делают проходы, и мы просачиваемся на сопредельную территорию. Язык не поворачивается назвать её «чужой». Неспокойно как-то.
Утром недосчитались Пули. Куда мог исчезнуть этот стервец, оставалось только гадать. Во время завтрака забежал боец из нашей роты, принёс нам усиление к вооружению РПГ-7 и четыре выстрела к нему. Два кумулятивных и два осколочных.
Справишься? почему-то спросил у меня Дед.
Не вижу проблем, штука знакомая, ответил я, на всякий случай, посчитав пороховые заряды.