Тридцать шесть! закончил подсчеты Гвоздь. Тридцать шесть башен выходит. Изрядно!
«Бред какой-то! Почти полкилометра в длину и метров сто пятьдесят в ширину. Ничего себе «крепостца», по площади больше Ратного получится!»
Погодите-ка, мастера! Мишка выставил руку в протестующем жесте. Вам малую крепостцу заказывали, а вы что удумали? Да сюда все Ратное поместится!
Шьем на вырост! тоном модного портного отозвался Сучок.
Мишке так и показалось, что он сейчас добавит: «Где талию будем делать?»
Ты, Лис, когда-нибудь великие рати водить станешь, где-то ж их надо будет размещать! ехидно добавил плотницкий старшина и хитро подмигнул Нилу.
Тот, занятый какими-то мыслями, шутки начальника не принял и вполне серьезным тоном объяснил Мишке:
На острове свободного места оставлять нельзя, чтобы ворогам простора не было.
На каком острове?
Он не знает! Сучок довольно хихикнул. Ты как место для крепости выбирал, Лис?
Никак не выбирал, Мишка понимал, что из него делают дурака, но ничего с этим поделать не мог. И никто не выбирал. Воевода Корней Агеич приказал, и все.
Дурак твой воевода! И все вы тут
Мишкин кинжал чиркнул Сучка по бороде, немного не достав до горла, плотницкий старшина отшатнулся, злобно оскалился и медленно завел правую руку за спину, но в дверь уже лезли, хищно поводя взведенными самострелами, услыхавшие Мишкин свист «курсанты». Гвоздь и Нил шарахнулись к стенам, а Сучок замер, повернувшись лицом к двери. Теперь стало видно, что его правая рука, заведенная за спину, уже легла на обух топорика, засунутого за пояс.
Что, Лысый, все тебе неймется? громко спросил Демьян и разрядил самострел прямо под ноги Сучку.
Видимо, болт ударил настолько близко к ногам, что Сучок невольно отпрыгнул. Снова щелкнул самострел, заставив плотницкого старшину подпрыгнуть еще раз. Из толпы «курсантов» раздался довольный голос:
Во! Попляши, Лысый!
«Сговорились, что ли, поганцы? Но всё «в елку»! В самый раз!»
Под гогот «курсантов» Сучок прыгнул еще дважды, налетел задом на стол с макетом крепости и, тут же получив от Мишки деревянной чуркой по затылку, затравленно обернулся.
В глаза воеводе Корнею свои слова повторить сможешь? глядя на Сучка в упор, спросил Мишка. Или зассышь, старшина?
Губы Сучка дрогнули, но он ничего не сказал, лишь слегка повел правым плечом, все еще держа руку заведенной за спину.
Только дернись, дурень лысый, донесся от двери голос Демьяна. Прочь руку с топора!
Сучок несколько секунд постоял неподвижно, потом расслабился и выпростал руку из-за спины.
Старший стрелок Федор! позвал Демка.
Здесь, господин десятник!
Забрать у лысого дурня топор! Только сам под выстрел не подвернись.
Слушаюсь, господин десятник!
Сучок не пошевелился, когда Федор вытаскивал у него из-за пояса топор, но выражение лица у него было такое же, как у мужиков, которым медсестра делает укол в задницу.
Ну так что? снова спросил Мишка. Повторишь свои слова воеводе Корнею?
Пош Сучок шумно сглотнул и выговорил, глядя в стол, пошутил я.
Мы тоже, Мишка убрал кинжал в ножны и добавил: Только шутки у нас разные: у тебя дурные, у нас воинские, потом поднял глаза на Демьяна и уже другим тоном спросил. Демка, пол-то здорово болтами расковыряли?
Не-а! отозвался Демьян. Мы тупыми болтами били. Охотничьими, которые на белку, на горностая
Поломать кости можно было и такими, но так Сучку, наверно, было еще обиднее стреляли, как в мелкую дичь.
А лысый дурень не понял! добавил кто-то из «курсантов», в ответ раздалось хихиканье.
Смирна-а! рявкнул Мишка. Слушай приказ!
«Курсанты» замерли, в горнице повисла тишина, слышно было только, как опять шумно сглотнул Сучок.
«Лысого дурня» впредь поминать запрещаю! продолжил командным голосом Мишка, поочередно фиксируя взглядом каждого из своих парней. Обращаться к нему только со словом «старшина»! И остальным мой приказ передать!
А как же
Что непонятно, десятник Демьян?
Господин старшина, дозволь обратиться?!
Слушаю, разрешил Мишка и тут же прикрикнул на зашевелившихся «курсантов». Команда «смирно» была!
Ребята снова замерли, и в наступившей тишине прозвучал вопрос Демьяна:
Ты старшина и этот, как же так?
Я господин старшина, с нажимом на слово «господин» ответил Мишка. Понятно?
Так точно, господин старшина!
Кру-гом! На выход, ступай! скомандовал старшина Младшей стражи и, спохватившись, добавил: Кто-нибудь болты подберите.
Пока «курсанты» выходили, Мишка старался разобраться в выражении лица Сучка. Кажется, в нем не было ни злости, ни ненависти одно только тоскливое недоумение. Он словно спрашивал: «Господи, куда я попал? И как мне теперь тут жить?» Точки над «i» надо было расставлять немедленно, пока у Сучка подходящее состояние, и, если получится, раз и навсегда.
Слушай, старшина, обратился к нему Мишка. Ты сюда не моей волей попал и не волей воеводы Корнея. Ты приехал и уехал, а мне из ребятишек воинов воспитывать надо. Христом Богом тебя прошу: не доводи до греха, Мишка как бы невзначай положил руку на рукоять кинжала. Не порти мне ребят.
Чего? Сучок ожидал чего угодно, только не того, что услышал.