Ты когда-то бывал при их беседах?
Всегда бывал.
С чего так? Мистина поднял брови.
У меня гусли, Велеб невольно оглянулся, будто искал свой «гудебный сосуд»[8] рядом с собой. Были. Боярин при гостях мне всегда петь приказывал, а когда сам в гости ездил, тоже с собой брал.
А, помню. Ты и нам тут раньше про Волха и деву Ильмеру пел. Где ж гусли твои?
Там остались, вздохнул Велеб.
О гуслях своих он очень жалел. Из дома привезенные, дедом Нежатой подаренные, они были ему дороги, как живой друг. Но где там гусли искать голову едва унес. Пристыдил мысленно сам себя сколько людей сгинуло, а ты о гуслях сокрушаешься!
Ладно, давай дальше, велел Мистина.
Велеб рассказывал дальше: как метался меж изб, пытаясь скорее разбудить товарищей, а тем временем у него за спиной чужаки убивали всех, кто выбегал им навстречу.
Точно ли всех перебили?
Может, вы так быстро бежать пустились, что не видели, кто еще остался? дополнил Лют.
Нет, Велеб качнул головой. Мы последние были живые. Я, прежде чем на забороло лезть, весь двор оглядел. Никого на ногах не осталось.
И Перезван истинно мертв?
Я видел, как его убили, Велеб на миг опустил глаза. Два копья Щит ему нижним зубом цепанули и в сторону отвели, по сложившейся в дружине привычке он изобразил руками, как это было, и по глазам слушателей видел, что перед ними это зрелище встает очень ясно. А прикрыть его из отроков некому было
Что это были за люди, опиши, как они выглядели, предложил Мистина. Славяне, варяги, хазары?
Да какие хазары? Велеб чуть не засмеялся такому нелепому предположению. Не варяги. Славяне, по всему видно, свиты обычные, из опоны, в руках копья, луки, топоры
Мечи были?
Я ни одного не видел.
Шлемы?
Два или три. Щиты были, вот что странно. У всех. Сделаны как обычно, но дегтем вымазаны. Черные и воняли.
Мистина переглянулся со своими людьми. Значение этого известия они оценили. В быту славянских оратаев щиту не находилось ровно никакого применения, а сделать его и умение требуется, и лишние средства, ведь нужен умбон из железа, его под кустом не найдешь. В случае большой войны собираясь на рать, оратаи брали копья-рогатины, луки и обычные рабочие топоры, пересадив их на рукоять подлиннее. Щиты, как и шлемы, имелись только у оружников состоятельного вождя, способного содержать постоянную ратную дружину.
Готовились, обронил сидевший слева от Мистины мужчина с желтыми острыми глазами, резковатыми чертами лица и рыжеватой бородкой.
И они умели с ними обращаться? спросил второй с продолговатым варяжским лицом и очень светлыми волосами. По-славянски он говорил свободно, но слышно было, что язык этот ему не родной. С щитами?
Как тебе показалось, у них был опыт? уточнил Мистина. Сражений, я имею в виду.
Велеб задумался. Чем опытный в обращении с оружием человек отличается от неопытного, он за эти два года хорошо уяснил.
Д-да, не совсем уверенно отозвался он. Они были в бою не в первый раз. Они все делали быстро, словно все знали, куда бежать и что делать Не суетились, не метались, но и не мялись, от трупов не шарахались. Но бились он еще раз заглянул в свои воспоминания о скоротечной битве, наши лучше бились. Наши были опытнее. Даже я, он чуть улыбнулся, вспомнив свою единственную мгновенную схватку с кем-то из чужаков, которого толком не успел разглядеть из-под щита. Но тех оказалось уж очень много. На каждого нашего человека по четыре, по пять
Ваших было с полсотни, значит, этих
Сотни две с половиной три, Велеб еще раз вызвал в памяти, как видел с заборола надвигающуюся на городец волну.
Тогда-то ему показалось, что чужаков с две тыщи.
Три сотни с щитами и опытом! повторил Ратияр. Чьи же это могут быть? У Благожита разве есть оружники? И с кем он воевал, откуда им было взять опыт?
Они кричали «Хотимир!», напомнил Велеб. А это, говорят, Благожитов пращур.
Боевой чур у них был?
Нет. Я не видел.
И стяга не было?
Не было.
Кто у них был главный?
Я видел перед воротами, когда уже все они вошли, одного в шлеме. Впереди бежал и орал. Но я его не знаю. Да и знал бы они же морды себе все сажей вымазали.
Чего? Мистина переглянулся со своими людьми; это известие их поразило. Сажей?
Ну да. Будто ряженые в Карачун.
Мистина еще раз глянул на своих товарищей.
Хрена се Карачун обронил Ратияр.
И свиты на всех белые. Я еще подумал: будто из Нави выползли.
Так, значит без сажи вы могли бы их узнать? сообразил Мистина.
Они боялись, что вы их узнаете! подхватил за братом Лют.
Велеб лишь развел руками. Он лишь видел, но не брался истолковать увиденное.
Ему задавали еще вопросы: кто был в городце из жителей, кто где находился, какое было добро, какая скотина Он добросовестно отвечал, стараясь все припомнить. Когда его наконец отпустили, на смену ему в гридницу ушел Размай. Потом рассказал, что и его спрашивали почти о том же с поправкой на то, что мог видеть он, почти все время сражения остававшийся на забороле.
Завтра еще с теми двумя поговорим, но едва ли они что добавят, сказал Мистина, отпустив Размая. Это двое и потолковее, и лучше настроены на разговор.
Дай я пойду тех двоих еще потрясу, предложил Лют. То-то и чудно, что говорить не хотят а должны хотеть мстить за своего боярина любимого!