Перед Кантемировым вспыхнули дополнительные голографические мониторы, но он лишь раздраженно сдвинул их в сторону: сейчас ему нужна была информация, а не связь с руководством.
В чем причина аномалии?
Выясняю Так, есть данные! Одномоментная смерть Эмилио Обрегона и еще семи десятков жителей его родной деревни! Запущена волна парадоксов. Изменения лавинообразные, защитные протоколы игнорируются
Через мгновение посыпались отчеты:
Мощный темпоральный всплеск! Сигнатура параболическая! Продолжает расти!
Перед Кантемировым вспыхнули дополнительные голографические мониторы, но он лишь раздраженно сдвинул их в сторону: сейчас ему нужна была информация, а не связь с руководством.
В чем причина аномалии?
Выясняю Так, есть данные! Одномоментная смерть Эмилио Обрегона и еще семи десятков жителей его родной деревни! Запущена волна парадоксов. Изменения лавинообразные, защитные протоколы игнорируются
Кантемиров выругался. Только этого не хватало.
Какого черта! Мы же послали туда Макарова с командой! С ними есть связь?
Никак нет! Жизненные показатели также не считываются! откликнулась оператор, глядящая на монитор с нитевидными линиями пульсами и надписью «Сигнал потерян».
Проклятье! Алексей Сергеевич втянул сквозь зубы воздух, Ладно, поднимайте дежурных! Пусть прыгают и все там
Еще один звуковой сигнал раздался из динамиков, в этот раз еще более страшный и резкий.
Не успеем выдохнул оператор.
Алексей Сергеевич и сам это видел. На экране поверх всех остальных окон повис таймер. Над ним пульсировала красная надпись: «До удара волны парадоксов осталось». И там не было ни минут, ни даже секунд. Только обнулившийся счетчик миллисекунд. Затем экран треснул и разлетелся вдребезги. Осколки повисли в воздухе.
Кантемиров почувствовал во всем теле странную, неестественную легкость. Как будто он вот-вот оторвется от пола. Звуки исчезли. Пропал рев сирен, гул вентиляторов, крики операторов. Алексей Сергеевич с трудом скосил глаза вбок и увидел, что его рука, которую он поднимал, чтобы заслониться от взрыва, стала полупрозрачной. А еще через мгновение она начала растворяться, как если бы ее стирали невидимым ластиком. Боли не было, сознание медленно проваливалось в бездонный колодец. Кантемиров успел различить, как оброненная им чашка с кофе рассыпалась в пыль, закружившуюся в воздухе. Сидевшие и стоявшие внизу операторы тускнели, словно старые фотографии, становясь черно-белыми и тая на глазах. Алексей Сергеевич попытался пошевелить губами, что-то сказать, и не смог. Он уже почти не помнил своего имени. Реальность сузилась до далекой крошечной точки, за которую тщетно старалось уцепиться гаснущее сознание, для того чтобы чтобы что
Вадим с трудом разлепил веки, но остался в темноте. Несколько раз моргнул, силясь подняться, и не смог. Тело словно набили ватой.
Проверка систем жизнеобеспечения, прошептал Макаров и закашлялся.
Скафандр ответил вялым треском, но на мгновение внутренности шлема осветились вспышкой включившегося и тут же погасшего монитора состояния. В неровном свете Вадим успел различить широкую трещину, расколовшую надвое расположенный перед глазами экран.
Понятно выдохнул агент и облизал пересохшие губы. Аварийное восстановление настроек. Сброс до точки пять-два-семь.
В этот раз свет горел дольше. По разбитому монитору, искривляясь во множестве осколков, побежала полоса загрузки. Через мгновение прошла разверстка, и темноту сменило мрачное, затянутое тучами небо. Интерфейс плыл и искажался, но по крайней мере автодок был активен. Вдоль позвоночного столба заработали крошечные иглы, пробуждающие нервную систему. Когда Вадим потерял сознание, компьютер скафандра ввел его тело в своеобразную искусственную кому, чтобы избежать смерти от болевого шока на случай серьезных травм. Кантемиров пошевелил пальцами на руках и ногах, проверяя, не сломан ли позвоночник. Обошлось.
Захрипев, Вадим с трудом перевернулся на бок, картинка слегка смазалась, а затем ему предстал край обрыва, из-за которого поднимался густой черный дым.
Ах ты ж черт в памяти агента всплыло все, что с ними произошло.
Вместе с этим окончательно вернулся контроль над телом, а также пришла запоздалая боль от ушибов и ссадин.
Выругавшись, Вадим подтянул под себя ноги и, наконец, сумел подняться. Голова закружилась, к горлу подкатила тошнота. Затем Макаров почувствовал укол в вену, и по телу растеклось приятное тепло, притупившее боль и несколько прочистившее мозги.
Фиксирую черепно-мозговую травму средней тяжести, пробубнил в ухе Касий, Стимулятор введен. Рекомендую срочно обратиться за квалифицированной медицинской помощью.
Угу, как только, так сразу, отмахнулся Вадим, оглядываясь по сторонам.
Угу, как только, так сразу, отмахнулся Вадим, оглядываясь по сторонам.
Тела врагов, как и их оружие, исчезли без следа. Кто-то или что-то забрало их, оставив лишь неглубокие оплавленные отметины в пыли. Макаров вспомнил, где он уже однажды видел такие. Когда-то давно он спросил инструктора в учебке, почему в скафандры не встроена аварийная эвакуационная система. Наставник предложил ему задержаться после занятий и отвел в архив, показав открытые документы по проекту «СпасЭвак». Все прототипы забраковали, а саму идею неконтролируемого извлечения агента из прошлого сочли физически нереализуемой на данном этапе развития технологий. Но, похоже, что, у альтернативного «Контроля» было на этот счет другое мнение.