Важно иметь в виду, что редакция газеты допускала возможность фабрикации дела Тухачевского и сомневалась в его антиправительственном заговоре. Но в данном случае важна сопричастность Милюкова и его сторонников требованиям оппозиции и признанию несовершенства советской политической системы[272].
Важно иметь в виду, что редакция газеты допускала возможность фабрикации дела Тухачевского и сомневалась в его антиправительственном заговоре. Но в данном случае важна сопричастность Милюкова и его сторонников требованиям оппозиции и признанию несовершенства советской политической системы[272].
Милюковская газета отмечала, что при Сталине в стране воцарилась атмосфера страха и недоверия. Общепринятое сравнение Сталина с Петром Великим, подчеркивающее величие Сталина, комментировалось в «Последних новостях» следующим образом: то, что составляло «изъян в великой фигуре Петра страх и мнительность, у Сталина являлось едва ли не единственной яркой чертой в облике мрачного, мелко-мстительного кремлевского деспота»[273]. Проводилась аналогия между Сталиным и Иваном Грозным. Сталин, по мнению Милюкова, «все более обращается в того классического тирана, который живет среди наваждения подозрения, подозревает и верных ему именно за то, что они слишком верны, и тех, кто молчит за то, что они молчат». Этот парадокс, свойственный тиранической власти, объясняет применение репрессивных мер не только против «последних остатков ленинского боярства, но и против» собственной опричнины Сталина[274].
Фигура Сталина интересовала Милюкова и позднее. В рецензии на книгу Б. Суварина «Staline. Aperçu historique du bolchévisme» (Paris, 1935) Милюкова интересовало то, что фигура Сталина, по его словам, характеризует эволюцию большевизма[275]. В политике Сталина, по мнению Милюкова, происходило вырождение коммунистических идей, веры в построение коммунистического общества, отход от заветов революции и превращение в тираническое господство. Советская власть, таким образом, превращалась в деспотическое государство. Сталин, по мнению Милюкова, теряет последние остатки ленинской идеологии, сохраняя ленинскую фразу, идет по пути к реакционному самодержавию и, по существу, к беспредельной диктатуре.
Следует заметить, что Милюков не признает оппозицию во всем правой, а Троцкого не считает «белым вороном среди красных ворон». Но тем не менее он согласен с оппозицией в том, что советская промышленность не является социалистической гармонией и между хозяевами и рабочими существуют противоречия, что «стабилизация западного капитализма» служит «жестоким ударом для осуществления социализма в России», что русская экономика все более контролируется мировым рынком, который и в дальнейшем будет способствовать ликвидации советского социализма. Советскому социализму Милюков противопоставлял «новый социализм» западного типа. Он являлся сторонником немарксистского социализма К. Каутского и О. Бауэра, для которого понятия социализма и либерализма, социализма и демократии, социализма и права являлись неразделимыми.
Признанный эмигрантами авторитет политической мысли Каутский считал, что большевики «выбросили за борт марксистскую систему мышления, не учитывали отрицательного отношения Маркса ко всему абсолютному», не понимали, что его позиции всегда определялись конкретно-историческими условиями. Большевиков Каутский критиковал за игнорирование эволюции Маркса и его негативного отношения к насилию и террору в 70-е гг. Вместе с тем и Каутский, и Бауэр, и Бернштейн отвергали марксово учение о классовой борьбе и диктатуре пролетариата, полагая, что пролетариат не способен организовать производство, а пролетарская революция в России привела к хаосу и разрушению производительных сил[276].
Разрушение капитализма Каутский, Бауэр и их эмигрантские последователи, в том числе Милюков, считали ошибочным и «злостным актом». Социализм должен вырастать из капитализма. С этим связаны вопросы собственности и организации производства; социализм должен бороться не против частной или индивидуальной собственности, а против власти человека над человеком. Что касается организации производства, то в его интересах необходимо сохранить капиталистические приемы управления производством до создания новых.
В многосложный процесс строительства социализма должно быть включено политическое, национальное, религиозное и культурное обновление общества. Важной для эмигрантского восприятия, и особенно для Милюкова, являлась проблема соотношения социализма и либерализма. Ему представлялось «интересной задачей: тщательно исследовать те малоизученные области мысли и политики, где либерализм граничит с социализмом»[277]. Социализм, призванный уничтожить эксплуатацию всех трудящихся, неизбежно должен сохранить и использовать экономические, правовые и культурные завоевания демократического государства. Социализм рассматривался как логическое развитие демократии, несмотря на все ее несовершенства.
В многосложный процесс строительства социализма должно быть включено политическое, национальное, религиозное и культурное обновление общества. Важной для эмигрантского восприятия, и особенно для Милюкова, являлась проблема соотношения социализма и либерализма. Ему представлялось «интересной задачей: тщательно исследовать те малоизученные области мысли и политики, где либерализм граничит с социализмом»[277]. Социализм, призванный уничтожить эксплуатацию всех трудящихся, неизбежно должен сохранить и использовать экономические, правовые и культурные завоевания демократического государства. Социализм рассматривался как логическое развитие демократии, несмотря на все ее несовершенства.