Утром меня едва не застукал папаша. Впрочем, это я застиг его за очень непристойным занятием.
Прямо с кровати, босиком, протирая сонные глаза, я устремился к дивану и вдруг увидел сгорбленную фигуру отца.
В жизни папа был «безобразный коротышка» (меткое прозвище, данное ему желчной супругой) метр шестьдесят с кепкой, но сегодня, удивительно как меняется человек в экстремальной ситуации, он хищно возвышался над тетей и неуклюже возился при этом с ширинкой. Мой отец стоял в согбенной позе бегуна на старте: шея по-бычьи натужена, а хилые плечи странно содрогаются, будто он беззвучно смеется или захлебывается в горьких рыданиях.
Читатель, конечно, разгадал истинную причину этих содроганий, но я, к стыду своему, не сразу понял, что бы это такое могло значить.
Только теперь я заметил, как он прифрантился. Неприхотливый в одежде, в это утро папочка нацепил на себя парадный английский костюм (и это в дикую жару, которую обещали сегодня метеорологи), красный галстук в белую крапинку и черные туфли итальянского производства на высоких каблуках. При махоньком росте отца лишние три-четыре сантиметра, имели для него судьбоносное значение. Одного я только не понимаю, кого он хотел впечатлить своими добавочными сантиметрами, ведь тетя Рейчел сладко спала.
Брюки у отца были приспущены (позднее все-таки у меня зажигание) и занимался он тем, (ты прав, читатель) за что его неоднократно упрекала мать.
«Порыдав» всласть над тетей и дойдя до кондиции, он подергался несколько секунд в конвульсиях, бесстыдно забрызгал персидский ковер, которым так гордилась мама, долго протирал его носовым платком, после чего отступил в прихожую виновато, сутулясь.
Я глянул на часы. Было ровно восемь. На работу он опоздал, это явно, несмотря на презентованный тетей будильник. Я почувствовал щемящую тоску в груди.
Какого черта он приперся в гостиную, ему что, негде мастурбировать? А что если завтра его уволят за опоздание и он снова явится в гостиную с открытой ширинкой «рыдать» над безмятежно спящей тетей? Мне лично такая перспектива не улыбается.
Впервые в жизни я был солидарен с матушкой и сам с наслаждением упрекнул бы изнуренного онанизмом отца в том, что он привык слышать от мамы.
У меня закралось подозрение, что он страдает комплексом однолюба, если не может изменить маме, столь подло и неприглядно унижающей его.
Времени на интимное свидание с тетушкой у меня не оставалось, и я со всех ног побежал к остановке.
Когда я пришел в школу о моих секс проблемах знал уже весь двенадцатый «А».
Ну, участливо спросил меня Семен, поимел старушку?
Нет, сказал я и рассказал ребятам о неожиданной помехе в лице озабоченного отца.
Когда она уезжает? задумчиво произнес Семен.
Завтра.
Этого нельзя допустить! первым отреагировал Аркадий и тут же предложил свой план операции «Первый трах»
Необходим секс напор со стороны бодрствующего партнера, сказал он.
Это не выход, возразил ему Салик, недовольный тем, что еще кто-то претендует на лавры полководца.
Блицкриг? иронично спросил Свирский.
Нет, тактика Кутузова, отрезал полковник, Цуцик обеспечит нам подступы к дому, а вы, майор, займетесь разведкой.
А чем, извините, займетесь вы?
Я возглавлю генштаб
Видя, что ребята не на шутку развоевались, я решил напомнить о своей скромной персоне.
Видя, что ребята не на шутку развоевались, я решил напомнить о своей скромной персоне.
В роли пушечного мяса, надо полагать, должен выступить я?
Тебе отводится роль ё, хохотнул Семен.
А папа? напомнил я ему. Прикажешь сражаться с ним за право обладания тетей?
Папу я беру на себя, сказал Семен.
Интересно, Цуцик, каким это образом? тонко улыбнулся Свирский.
Военная тайна, сказал Семен, ухмыляясь и надеясь, вероятно, на свои криминальные связи.
Господа офицеры, сказал Салик, давайте еще раз продумаем наши действия.
Он говорил «наши», хотя речь шла о моей личной проблеме, и это неподдельное участие ребят в моей запутанной половой жизни глубоко тронуло меня.
А что тут думать, надо трахать сказал прямолинейный Семен.
А вдруг она проснется? сказал я.
Тогда пц! философски заключил Семен, будто без него об этом трудно было догадаться.
Джентльмены, сказал Свирский, могу вас заверить, что мадам э
Рэйчел, подсказал я.
Мадам Рэйчел вряд ли проснется.
Нельзя недооценивать противника, сказал Салик, как всегда оперируя военной терминологией.
Она не противник, а союзник, господин полковник, сказал Аркадий, и не надо превращать постель в поле боя.
Б. не может быть союзником, сказал Семен, поверьте моему опыту, пацаны.
Не б, а тетя Рейчел, поправил я.
А почему ты думаешь, она приходит утром досыпать на диване? хитро улыбнулся Аркадий.
Ты полагаешь, она провоцирует Гиббона? спросил его Салик
Заметь, оживился Аркадий, она делает это тогда, когда родители Гиббона уходят на работу.
Я тоже думаю, что других причин покидать мансарду, у тетки нет, поддержал его Салик.
Скажи, Гиппо, в прихожую можно пройти только через гостиную? загадочным тоном спросил Аркадий.
После окончания школы и полицейских курсов он намеревался открыть в городе сыскную контору, а пока набивал руку, предпочитая копаться в сомнительных историях типа той, в которой оказался я. Сейчас начнет удивлять всех своей интуицией.