Из-з-звините выдавил Илья сквозь зубы, когда понял, что светлое пятно не какая-нибудь афишка, прилепленная к стволу, а человеческое лицо.
Ничего страшного. Здравствуйте, ответило лицо тоном человека, никуда не спешащего и не о чем особо не беспокоящегося.
Илья впился в него глазами: это был, без сомнения, тот самый гражданин из волгоградского поезда, что дарил коньяк Порухайло.
А м-мы ведь с в-вами уже встречались Помните п-поезд на Волгоград? Ж-жуткая п-погода, поделился впечатлениями Илья, бросая ботинки и рюкзак на траву. Х-холодно уж-жас
Если так, то Не подумайте, я не подстораживаю прохожих, чтобы затащить их к себе в подвал и там уже расправиться, завладев ботинками. Впрочем, если в вашем рюкзаке сокровища Запретного Города Соблазн будет слишком велик.
В предыдущую встречу он оставил самое мрачное впечатление у Ильи, теперь же в голосе незнакомца проскакивали веселые нотки, и вообще он казался вполне довольным, будто никакой круговерти и грохота не было вокруг, а стоял бархатный майский вечер, созданный для неспешного моциона.
В предыдущую встречу он оставил самое мрачное впечатление у Ильи, теперь же в голосе незнакомца проскакивали веселые нотки, и вообще он казался вполне довольным, будто никакой круговерти и грохота не было вокруг, а стоял бархатный майский вечер, созданный для неспешного моциона.
Вы ближе подойдите к стволу, здесь совсем не каплет! потянул он Илью за насквозь промокший рукав. Так вот, если желаете, а другого я и представить не могу в такой вечер, то милости прошу обогреться. Вам повезло, я здесь живу, он неопределенно махнул рукой, так что в означенное «здесь» попали дворик, дом и деревья, а равно видимая часть улицы.
Н-но
Незнакомец не позволил Илье ответить:
Пойдемте, пойдемте, а то простудитесь! Я живу здесь, в подвальном этаже, окна горят. Не под липой же, как вы могли подумать. Просто вышел подышать воздухом. Люблю дождь и люблю грозу!
Они быстро пересекли дворик, причем, как показалось Илье, незнакомец специально задержался, чтобы подставить лицо воде. В просвете между домами полыхнуло.
Какая! Видели?! Это слова заглушил гром такой, что отдалось в легких. Давайте, давайте, не стесняйтесь! За мной, мой предвиденный гость!
Здесь можете умыться, раковина с водой, гордо объявил хозяин, указывая на эмалированный поддон с медным краном, приделанный к стене в передней.
Как вас зовут? спросил он из глубины комнаты, ковыряясь поленом в печке.
Илья. А вас?
снаружи снова загромыхало. Ничего себе, разгулялась. Вот это гроза! Это я понимаю, гроза! Свирепая как дракон! Тропический ливень настоящий большая редкость у нас. И как долго уже идет! восхищался он, улыбаясь печке.
Вы б-бывали в тропиках? автоматически спросил Илья, отирая ноги о лежащую у порога тряпку и разглядывая обстановку подвальчика.
Запах в нем стоял необыкновенный: словно жгли смолу какого-то благовонного растения, и еще оттенок старой бумаги, какой бывает в библиотеке. В стеллаже, на полках и вообще всюду тут были книги, журнальные развороты, отдельные исписанные листы арсенал небольшого магазина.
Хозяин, не ответив, подкрутил лампу. Запах благовоний усилился.
Мой маленький секрет, ответил он на незаданный вопрос. Не выношу запаха керосина, поэтому добавляю в него щепотку по собственному рецепту. К сожалению, мое волшебное средство почти иссякло и более достать неоткуда, вздохнул он, накрывая огонек колбой. Ну да не о том речь. Вы промокли и замерзли совсем О, дружище, ноги-то совсем не в порядке! Нужно перевязать, Илья посмотрел на тряпку на ней отпечатались пятна крови. Кто, скажите вы мне на милость, гуляет по городу босиком? Вы же себе все стопы изрезали!
В его руках возник бинтовой рулон и склянка цвета жженого сахара, в которой плескался под горло йод. Этакий доктор Айболит за работой. Дерево, под коим положено принимать корову, волчицу и прочую фауну лесную и одомашненную, прилагается вот оно, за окном оставлено по случаю непогоды.
Не стесняйтесь, я вам помогу как путешественнику в пустыне. Помойте ноги в тазу. Все же, стопа не ладонь, самому не перевязать толком.
Илья шагнул в поданный ему таз. Хозяин налил туда из кувшина и насыпал из пузырька марганцовки.
Всех нас, опаленных великой революцией, жизнь научила немного фельдшерить. Садитесь, хозяин присел на корточки и быстрыми уверенными движениями обработал и забинтовал раны. Я бы предложил вам переодеться, но, боюсь, немногое из моего гардероба вам подойдет. Берите полотенце и вешайте у печки ваше тряпье! неожиданно громко скомандовал он. Огонь! Огонь, что сделал нас людьми! И чайник, что сделал людей философами.
С этими словами он плеснул в закопченный сосуд воды и поставил его на печь.
Через двадцать минут Илья сидел в медленно подсыхающих кальсонах, укрывшись шерстяным одеялом, и с удовольствием пил горячий чай, отдававший какой-то неизвестной травой. Хозяин подвальчика оказался весьма благодушным человеком, хотя и немного странным. Илья старался не обращать внимания на его причуды. Он не умолкал ни на миг, иногда лишь вдруг проваливаясь в какую-то мысль, и тогда неподвижно замирал, а после выкрикивал что-нибудь необычное вроде «Вознесется светило в зенит над градом!», хватаясь за случайный предмет обычно ему попадались книги. Томик в его руке подымался вверх, разглядывался с явным недоумением, будто в его находке состоял какой-то сюрприз, и оказывался в совершенно другом месте на обувной полке, например, или на полу.