«Пир у них на весь мир!», подумал Михаил. Прибавил шаг, чтобы не видеть этого зрелища.
Встретился знакомый. Схватил за обе руки, и так долго держал, что пришлось, извиваясь змеей, их поскорее выпрастывать.
Несколько невежливо, но зато быстро Михаил отвязался от тягостной встречи.
Глава 39
Посетил концерт.
Господа вручали почетный диплом чего-то пронырливому артисту: квазинастоящая улыбка, керамические зубы, отштампованная речь.
Вспышки-вспышки, вспышище. На секунду все побелело, как после взрыва сверхновой.
И опять пресные слова официальных лиц, малосольные и сладкосольные благодарности от награжденных
В общем, кукушки с петушками были премного довольны собой. Настроение у всех зашкаливает, что выражается покраснением лиц и сильным хлопаньем в ладоши.
Михаилу пришлось долго слушать стоны рядом сидевшей девушки, которая на каждый выход лицедеев начинала стонать и стонать, стонать и стонать:
Ну зачем? Ну зачем?
«Затем!», хотел ответить Михаил, но постеснялся.
Глава 40
Опять в библиотеке. И опять мужчина с разрубленной прической читает книги глазами, а Михаил читает с его лба.
«В этом мире думать пока еще не запретили. Разве что запретили думать вслух. Да уж, а ведь никто раньше и не думал, что рекламный бегунок переделают в считыватель мыслей», подумал Михаил.
Небезынтересным будет взглянуть на материал книг, которые перебирал мужчина с разрубленной прической. Михаил читает на расстоянии, а мы, поскольку нас не видно, а значит ни для кого и не обидно, с удобством подойдем, и прочитаем всё что успеем.
Читал мужчина как-то бегло и небрежно. Сначала он взял книжку с названием «Электроистория».
« Лучше раз в десять лет пригласить толкового специалиста-электроприводника, и он за этот раз тебе всё и сделает. Это лучше, чем год из десяти затратить на практическое обучение. Электрик электрику рознь, как ни крути, и у каждого своя специализация. А специализация определяется в первую очередь практикой практической, а не практикой теоретической, или корочкой, сказал Михей.
Михей, это вряд ли! Если будет какая-нибудь насосная станция, будь добр, как минимум раз в сезон звать твоего электроприводника. Особенно если блок управления на релейках, и уже отрабатывает свой третий срок, возразил Константин», читает в первой книге.
Глава 41
Мужчина с разрубленной прической продолжает читать, автор продолжает подглядывать.
«На камеру и при собрании рабочих говорит о создании новых рабочих мест. При собрании акционеров говорит уже о сокращении рабочих мест.
Как же это так, Семен Семенович? Вам и места новые нужны, и от старых освобождения ждете?, спросил один из частных журналистов (нечастным верить нельзя!).
У руководителей деятельность сложна: нам всё нужно успевать, всё делать эффективно!, ответил Семен Семенович.
Три электромонтера на цех оказалось, по всей видимости, непозволительной роскошью для завода имени Клеминского-Севера. Пришлось выбирать. С помощью бросания жребия.
Предполагалось вытягивать спичку. Так здесь решалась рабочая судьба электромонтеров.
Начальник тут был, надо сказать, человек находчивый. И перед людьми проявлял управленческие качества всегда с наилучшей стороны.
Семен Семенович не ударился в грязь и на этот раз.
Плечом к плечу и голова к голове стояли три монтера. Стояли как в сказке. А именно по старшинству.
Справа стоял старшой: с почетной сединой вокруг и ниже рта, мозолистыми, от долголетнего перебирания кабелей, руками.
Посередине стоял среднего достоинства электромонтер: только наполовину поседела его борода. Руки от защитного крема стали у него такими гладкими, что невозможно было разглядеть и одну папиллярную линию.
С левой же стороны стоял монтер меньшой. Почти мальчик, если сравнивать его со старшим поколением плечом к плечу и голова к голове.
У меньшого совсем не было седины, что само по себе не говорило в его пользу. Папиллярный рисунок просматривался слишком четко, чтобы принадлежать руке хорошего электромонтера.
Да и весовая его категория оставляла желать лучшего. Что красноречивее прочего свидетельствовало о том, что он лучше всего справляется с задачей не прокладки кабелей или обслуживания асинхронных двигателей, а безусловно и абсолютно только с задачей, прозванной простым народом «принеси подай».
Уразумев это с первого взгляда, Семен Семенович сделал заметку, утвердив ее печаткой, чуть склонив подбородок. Или два подбородка. Или три подбородка: сказать определеннее непросто.
Ибо пока он не двигался, число подбородков было одним. Когда же Семен Семенович производил хотя бы малейшее движение, количество подбородков становилось другим. Потом третьим, четвертым, и так до бесконечности.
Так что сосчитать было проще число медалей в его кабинете, чем число его подбородков.
Итак, Семен Семенович, как изволил заметить любезный читатель, был человек умудренный, действовал всегда обдуманно и своевременно.
Он достал откуда-то из тайника своего стола драгоценных пород дерева за миллион деревянных, достал коробочку спичек за пару деревянных.
Вынул три спички. Отломил одну из них. Преподнес вплотную к лицам три спички: одну короткую, и пару длинных.