Смеются. Прядь отбрасывается резковатым движением головы.
Тихо разговаривают.
Одна отрывисто поднимается, хватает темные перчатки. Вторая с промедлением повторяет.
Собираются у автомата с кофейными напитками. Пара минут сосредоточенности.
Касание правой лодыжкой левой.
Взяв одноразовки, удаляются. Держатся вплотную. Друг к другу вполоборота расходящимся углом.
Исчезают за поворотом сначала они, потом их блеклые тени
Глава 34
Идет вдоль проспекта. За витриной мерцают украшения.
Проходит школьник с подпрыгивающим за спиной портфелем.
Проплывает авто. Фары ослепляют, не позволяя рассмотреть водителя.
Проносится машина с громкой музыкой. Зажеванный звук быстро стихает.
Хлопнула дверь магазина: в нем стоит женщина в черной, матово отражающей юбке чуть ниже колен, розовой кофточке слегка за пояс.
Оглядела таинственными глазами, скрипнула зубами. Пухлые, в красной помаде, немного недовольные губы.
Серые потоки ее были едва сдерживаемы кольцом из красного велюра. Лишь небольшое усилие тревожных рук, и он бы осыпался на струи, что заставили бы дрожать, и алкать, и впиваться вампиром, и уплывать все ниже и ниже по течению, по волнам высоким, по волнам низким, потными долинами, темными вершинами, томными глубинами, щекоткой пробегать по солнечным тропам ее глаз, ее души.
Глава 35
Машина с грязными боками на высокой скорости въезжает на «лежачего полицейского».
Со стуком о дно высоко подпрыгивает. Глубоко прогибается в рессорах.
Через тридцать асфальтовых метров процедура повторяется.
Говорящие сами с собой, а может, и микрофонами, люди.
Михаил ощутил, что его будто прихватили за локоть. Обернувшись, никого не заметил непосредственно рядом.
В пяти шагах сбоку мужчина под тридцать вышагивал не слишком твердой, но и не слишком мягкой походкой.
Склоненный вперед корпус. Одна рука в кармане, другая полусогнута в кулак. Зеленая, заходящая в серость, секционная куртка. Ботинки со шнуровкой, не пробивающие воздух, а его направляющие.
Встряхнул головой, и наваждение отпустило.
Реклама, приклеенная к двухэтажному зданию на большой высоте.
Трехэтажное здание с приклеенным к нему тротуаром. Голубая кровь охлаждающей жидкости. Жилы на жабьей шее.
Голос энергичный. Смех типичный. Неопытная пара.
Пики дворников.
Синяя вывеска с черной бородой и красными усами. Деревянные ноги, резиновые руки. Голова в синем флаге.
Синяя вывеска с черной бородой и красными усами. Деревянные ноги, резиновые руки. Голова в синем флаге.
Брызги слюны, светлые глаза. Глаза беспокойные, скучные глаза, глаза горящие, скучающие глаза, глаза смеющиеся, жесткие глаза, безразличные глаза, глаза золотые, в искорках, в ободках, в серых спицах.
Одноклавишный выключатель лампы повортника переключает ключи.
Голуби под ногами, вороны в дымоходных нишах, воробьи в обрубленных ветках.
Знакомая дама, раньше времени постаревшая на русских зимах. Бледный лоб, рассеянный взгляд. Угрюмость.
Голоса. Везде звуки и голоса. Смех почти в ухо, смех точно в нос, грязный смех, чистый голос.
Холодный взгляд, злобная ухмылка. Скольжение на перекресточной краске. Выбоины. Визги. Дым. Злато на сером небе. Серость номера на золотом бампере.
И усталость, и сила. И зима, и лето, весна и осень в цветах, в одежде, в глазах.
Глава 36
Улица, в воспоминании казавшаяся длиннющей из-за напряжения и страха, которые всякий раз сопровождали проход по ней.
Эта улица теперь показалась маленькой, с ладошку. Да что там улица?! Целый квартал легко удерживался взглядом, словно обклеенный бумагой алфавитный кубик из детства!
Вот шустрый малыш трех-четырех лет побежал без оглядки по стоянке авто с интенсивным движением. За ним, согнувшись в спине для захвата, побежал вдогонку обеспокоенный отец.
Возвращаются в маркет: папа на руках несет маленького, смеющегося бегуна.
«Человек при ходьбе всегда заваливается набок», подумал Михаил.
Вывеска «Шиномонтаж» на кирпичном здании: согнутое колесо под ним.
Сосны, стоявшие группками из тоненьких свечек за пятак. Черные галочки уток в серости облаков.
По правую сторону асфальт в красной глине.
Глаза очень чутки ко всему, даже ко звуку: смежаются, когда молчат, дергаются, когда кричат.
Показались скамейки. Присел на одну из них.
Глава 37
Пчела, по-комариному злобно и по-осиному приставуче, начала кружить возле мужчины видной комплекции, подбираясь поближе к его мясистому носу.
Пытаясь, со своей стороны, тоже пробраться к ней, старательно разводил и сводил поленья, пытаясь размозжить надоедливую жучку.
Вот уже и крылышки защекотали оборот ладони. Вот летяга уже между его пятерней.
Ах, ах. Ах!, заахал мужчина.
Красный мясистый носище в минуту стал еще краснее и мясистее.
Да и все лицо без всякой пластической хирургии вдруг приобрело такой здоровый и свежий вид, что хоть сейчас, да и на обложку журнала косметики.
Всего-то и нужно, что слегка подправить в фоторедакторе образ: широко раскрытый рот превратить в улыбку, а слезы в росу.
Издательству надушить страничку, чтобы каждый желающий мог узнать, как пахнут щеки состоявшегося мужчины за сорок пять.
Глава 38
В кафе неподалеку очередные «старые друзья». Они пьют и глотают, рвут волокна косичек, колупают недозрелые фисташки, хрустят ребристыми чипсами.