Передовым дозором поблизости от Владивостока «бродит» отряд Уриу, с задачей до подхода Камимуры ввязаться в стычку с крейсерами адмирала Иессена, если те выйдут на японские коммуникации.
Сам Камимура доподлинно где не известно.
Вот и все сведения.
Ну, а пока где-то там, а конкретней в бухте Провидения Чукотского полуострова эскадру должен был поджидать угольщик.
Или не должен если не добрался или вовсе перенацелился на Петропавловск-Камчатский.
Куда, кстати, по планам, составленным ранее до выхода отряда броненосцев из Кронштадта, обещалось прибытие ещё двух дополнительных судов с углём из Америки.
Опять же если не произошла утечка информации и их не перехватили японцы.
Откуда утечка? А хотя бы из самих Штатов. Или американских браконьеров, что нагло шныряют у берегов Камчатки.
Вот поэтому все «яйца в одну корзинку» не стали складывать, разделив пункты назначения хоть какая-то гарантия пополнения топлива.
Операция с угольщиками задумывалась тщательно и с размахом, наплевав на тройную оплату услуг и завышенную страховку американских судовладельцев. Тут ничего не поделаешь в такой ситуации денег не считают.
Капитаны судов до определённого момента были уверены, что пункт назначения Владивосток, и только русские представители имели специальные полномочия.
Тем не менее неясность для Зиновия Петровича сохранялась. Адмирал вполне уместно опасался, что, придя в Петропавловск-Камчатский, застанет там сожжённые склады или перетопленные угольщики.
В то же время отсутствие телеграфа в Петропавловске гарантировало, что информация о приходе в порт судов с углём (для кого?) не умчится шпионской «точкой-тире» к противнику.
Ну, а далее, если с угольщиками всё пройдёт по плану, у Рожественского было два пути. Первый выход к Владивостоку на соединение с отрядом Иессена, с последующим броском к Порт-Артуру уже полноценной эскадрой то есть с крейсерским прикрытием.
Не исключался проход проливом Лаперуза в Японское море, дабы встретить отряд Иессена уже в море.
Вне всяких сомнений, все эти варианты требовали слаженной координации.
Однако ситуация в осаждённой крепости складывалась так, что
В общем, как бы Рожественскому не пришлось на всех парах мчать на подмогу Витгефту, не заходя и не тратя время на Владивосток, обогнув Японские острова с восточной стороны Тихим океаном.
В этом случае у Иессена была бы своя отдельная задача оттянуть на себя часть японских крейсерских сил, по возможности не вступая в заведомо неравный бой.
Посему, пока при флагмане Рожественского присутствовал «Ямал» с его длинноволновой радиостанцией, этим тактическим преимуществом пользовались вовсю переговоры между «Суворовым» и Санкт-Петербургом шли плотным потоком. А Морской штаб уже слал телеграфом приказы Иессену и, с понятной задержкой из-за осады крепости, Витгефту.
Но главное сейчас для Зиновия Петровича, конечно определиться с топливом и уже от этого «плясать».
На мостике ледокола капитан стои́т у массивной металлической тумбы (РЛС метрового диапазона). Аппаратура ещё советского наследия использовалась редко, хотя во льдах качество давала неплохое.
Посмотрел показания, протестировал штатно, буднично, с ощущением покоя после напряга во льдах наступила расслабуха.
Ещё подумал: «Как в музыке перепады: за грустью веселье и так далее. Чего-то это меня в лирику кинуло?.. Так! Горизонт чист. Нужды гонять беспилотник не вижу всё одно туманы, обойдёмся эрэлэской».
И бормочет скорей для себя под нос:
Рожественский опасался, что То́го его будет ждать прямо у входа? Хм. Полез бы японский адмирал в лёд, как же! Да в такие да́ли за три тыщи миль.
На месте рулевого вахтенный Миша Воронёнок, «отработавший» судоводителем на флагмане «Суворов», делится впечатлениями о корабле и экипаже, в контексте «во какие они предки»:
На месте рулевого вахтенный Миша Воронёнок, «отработавший» судоводителем на флагмане «Суворов», делится впечатлениями о корабле и экипаже, в контексте «во какие они предки»:
Люди как люди и хмыкнул, видимо, хотел добавить по-булгаковски, однако не стал, но воя-я-яки! По-моему, у Марка Твена читал, что со звания майора военные начинают безнадежно тупеть.
Матереть, поправил Черто́в, не вздумай такое при начбезопасности сказать. Обидится.
Да я и ребят своих с Союза помню, кто по военным училищам подался. Пока молодые были весёлые живчики. Как за капитана перевалили начинается И эти, хоть и императорские, а такие же До каплеев ещё куда ни шло над анекдотами хохочут, и всё со всем нашим извечным российским разгильдяйством «бог не выдаст, свинья не съест».
В смысле?
Да я им учите матчасть! А они всё на «авось» переводят. Хотя косточка белая так и прёт наружу. Сказано «благородия». А ведь на бойню идут. Я понимаю, что и в известной нам истории многие из них того Но смотрел я на них и никак не мог понять ведь своим появлением тут мы что делаем? Меняем прошлое ради нашего там в две тыщи шестнадцатом настоящего? Или убиваем это настоящее ради их лучшего какого-то будущего?
И увидев, как кэп, сменив в лице интерес на лёгкую оторопь от темпоральных загадок, по-простецки заключил:
И сам запутался, голова я садовая.