Но вы ведь не скажете!
Чтобы Гэвин меня в порошок стёр? Это он только с виду добрый, а врагами расправляется по щелчку пальцев.
Я сглотнула ставший в горле ком.
Ладно, беги к своему другу. Вчера вся дворцовая площадь из-за вас чуть с ума не сошла. Будто сказка в жизнь воплотилась. Барды уже вовсю баллады слагают.
Но вы ведь не скажете!
Чтобы Гэвин меня в порошок стёр? Это он только с виду добрый, а врагами расправляется по щелчку пальцев.
Я сглотнула ставший в горле ком.
Ладно, беги к своему другу. Вчера вся дворцовая площадь из-за вас чуть с ума не сошла. Будто сказка в жизнь воплотилась. Барды уже вовсю баллады слагают.
Лицо словно кипятком обварило. Почему мы вдруг всем стали так важны?
Только не заигрывайся, и лучше скажи ему правду. Помни, в первый день осени я жду тебя здесь.
Спасибо! я обняла его и поцеловала в щёку. И вы отдохните. Проводите побольше времени с дочкой, ей это нужно.
Отдохну на Тихом берегу, горько рассмеялся он, усаживаясь за заваленный бумагами стол. Ступай же!
Вечерело, хотя от духоты это спасало мало. Микаш задерживался. Я вошла в большую корчму со свежевыкрашенной вывеской «Учёный лис» одна. Здесь столовался почти весь Университетский городок и незнатные рыцари в придачу. Пахло копчёностями, пряностями и элем. Посетителей собралось мало: рано ещё, к тому же многие разъехались на каникулы. Я без труда нашла свободный столик и подозвала одетого в белый передник подавальщика. Готовили здесь медленно, чтобы посетители подольше потягивали эль или вино за беседой, пока не принесут дымящиеся блюда с жаровни или печи. Про Микаша я знала одно: он терпеть не мог ожидание и готов был есть всё сырым, поэтому заказать ужин стоило загодя.
Я разглядывала посетителей и прислушивалась к разговорам, привыкла и чувствовала себя непринуждённо в толпе, в задорных и крепких на словцо разговорах студиозусов, в плавных и раздумчивых речах мэтров, в отрывистых и бойких фразах рыцарей, растворялась в них, проживая более интересные жизни, чем моя. В этом была особая прелесть.
Я настолько увлеклась, что не заметила, как Микаш плюхнулся на стул напротив.
Извини, что задержался. Торчал до закрытия в оружейной лавке, договаривался с кузнецом, затараторил он с горящими от воодушевления глазами.
Одежда на нём была походная: заношенная серая рубаха, чёрные штаны и жилетка нараспашку, на ногах сбитые сапоги. Вид, конечно, не чета вчерашнему в парадной форме. Надо бы с этим что-нибудь сделать. Никаких больше медведей и грязных простолюдинов!
На стол поставили тушёный бараний окорок с ягодным соусом и тарелку пряного лукового супа для меня.
Заказал обмундирование. Купить готовое можно только по мелочи. Может, к следующему походу сделают, а может и вовсе год ждать придётся. Хотя бы ковка тут хорошая, железо качественное, такое редко встретишь, об оружии Микаш мог говорить часами без перерыва, а обо всём остальном отмалчивался.
Он отщипывал от окорока куски руками и закладывал их в рот. Подбородок лоснился от жира, а соседи недобро косились и перешёптывались.
Я встала и, зайдя к нему за спину, вложила в его руки нож и вилку. Зашептала на ухо:
Попробуй, я помогу.
Микаш повернул голову в сторону соседей, напрягался и ссутулился.
Это неудобно и медленно, пробормотал он и попытался отложить приборы, но я не позволила.
Пожалуйста, ради меня, я коснулась губами его щеки, чтобы отвлечь. Его ладони смягчились, и я взяла их в свои. Мы порезали мясо и поднесли ко рту Микаша наколотый на вилку кусок. Не смотри ни на кого, их мнение ничего не значит. Важны только ты и я.
Он покорно открыл рот, жевал медленно, сглотнул с трудом. Я проделывала с ним это ещё раз и ещё, только потом села обратно. Микаш отложил приборы и отвернулся.
Может, стоило поесть дома? хотелось сделать как лучше, а вышло как всегда!
Он не отвечал. Еда остыла, а аппетит пропал напрочь, как улетучилось наше приподнятое настроение.
Расскажи, как там было? попросила я.
Обычно. Ничего интересного, сухо пробормотал Микаш в сторону.
Он покрутил в руках нож с вилкой, пытаясь приспособиться, и принялся резать мясо с целительской аккуратностью. Высокий лоб наморщился, губы сжались в тонкую полоску. Когда жирный кусок скользил по тарелке, Микаш закрывал глаза и делал глубокие вдохи, пытаясь успокоиться. Отрезав кусок, он снова без аппетита жевал и сглатывал, будто еда не лезла в горло.
Судя по количеству павших воинов и шрамам на твоих плечах, там были вторые Тролльи войны, я поставила локти на стол и опёрла подбородок на ладони.
Микаш отложил приборы и почесал плечо.
Судя по количеству павших воинов и шрамам на твоих плечах, там были вторые Тролльи войны, я поставила локти на стол и опёрла подбородок на ладони.
Микаш отложил приборы и почесал плечо.
По глупости поранился, заодно осознал бездну своей ничтожности.
Но награду же тебе за что-то дали? отвлекала его я, когда он снова взялся пилить свой кусок мяса.
Мастер Гэвин постарался. Хочет сделать из меня маршала, чудак. Какой из меня маршал? Даже командир звена и тот никудышный.
Кусок мяса качнулся и чуть не выскочил с тарелки. Микаш едва успел поймать его у самого края. Сзади раздался смех. Микаш отложил еду и уставился перед собой.