Ночной холод бодрил. Дорога длилась вечность, пока не упёрлась в отвесные скалы на другой стороне поля. Гнездовища гарпий были наверху Микаш учуял демонов издалека. Оставалось надеяться, что они не учуют Соек.
Начался тяжёлый подъем. Сапоги скользили по камням, приходилось подтягиваться на руках вверх, а то и вовсе цепляться за выступы осадными кошками и карабкаться по верёвкам. Ладони жгло, сбивались костяшки, пот застилал глаза, дыхание срывалось, а на высоте и без того больную голову словно стянуло клещами. Сойки не жаловались и почти не ошибались. Это облегчило задачу до предела не отставать самому.
Подтянувшись в узкий лаз пещеры. Микаш замер и вскинул руку, дожидаясь остальных, мысленно указал направление, нарисовал в головах Соек картинку с яркими силуэтами аур и наметил красным цели.
Подтянувшись в узкий лаз пещеры. Микаш замер и вскинул руку, дожидаясь остальных, мысленно указал направление, нарисовал в головах Соек картинку с яркими силуэтами аур и наметил красным цели.
«По команде на счёт три!»
Десяток стрел одновременно устремился в пустоту. За ними ещё, единым залпом. Завизжало, загрохотало, как будто внутренности пещеры ожили. Сойки отстреливались до последнего действовали, как слаженный механизм, забыв о распрях и страхах. Мечи выхватили, когда гарпии были совсем рядом.
«Быстрее!» скомандовал Микаш, чувствуя приближение большого скопища аур.
Клинки со свистом секли воздух, с чавканьем вонзались в кожистые тела. Визг, лязг! Брызгала вокруг серая кровь, летели ошмётки. С дюжину туш и всё.
Передышки ни мгновенья. Снова заскрежетали когти, захлопали крылья, раскатился эхом рык. Снизу по скалам нескончаемым потоком пёрли мелкие серые горгульи. Крылья слабей, свиные рыла вместо морд проворные твари! Накрывали с головой кожистой лавиной. Сойки прижимались спина к спине, щетиниться оружием, как огромный ёж. Отступать некуда: впереди пропасть, позади стена.
Сжимались мускулы, меч скользил в мокрой от пота и крови руке, дыхание вырывалось натужными сипами, подкатывала усталость. Только раскалённая ярость не давала рухнуть без сил, да мелькающая молнией мысль от них зависит всё войско, на них надеется маршал. У них нет права проиграть!
Поток демонов истончился, в прорехи проглядывали багряные лучи восходящего солнца. Звуки боевого горна наполнили сердца отвагой. Вжух-свищ! Неподвижная тишина. Под ногами груды поверженных тварей. Сдавленный сип Микаш добил полудохлую горгулью, тянувшуюся к стоявшему рядом рыцарю, велел остальным заканчивать и пробираться к выходу.
Снова пришлось карабкаться по скале на вершину, пока огненное зарево восхода разгоняло густую пелену туманных сумерек. Отсюда всё было как на ладони. На соседних скалах уже толпились другие летучие отряды, трепетали их пёстрые знамёна. Внизу, в долине всё громче запевали боевые горны, словно стремились перекричать рассвет. Скалы мелко дрожали от копытной дроби.
С края поля собиралась чёрная демонская орда, не так хорошо сплочённая, с заметными брешами и скоплениями. Много, гораздо больше, чем представлял Микаш. Атаковать в лоб, мелкими стычками только изнурять армию. Но купятся ли демоны на уловку?
Вражеские ряды заволновались, боевой дух рассеивался вместе с сумерками. Ходил слушок, что демоны бегут в ужасе, когда на поле брани выезжает маршал на белом жеребце. До вчерашнего дня Микаш не верил, но Гэвин так легко снёс голову минотавру!
Вот и сейчас раскрашенные солнцем Утренние всадники вели в наступление огромное воинство. Плечо к плечу развевались по ветру белые, алые, голубы и серые плащи. Неясными росчерками, расползающимися чернильными пятнами стелились ауры, подавляюще огромные и сильные, такие как у маршала. Микаш щурился, пытаясь разглядеть силы рыцарей сквозь морок, но не мог. Иллюзионисты постарались на славу. Ведёт ли их маршал на самом деле?
Вперёд выдвинулись гигантские ящеры пифоны. Встали на задние лапы, забили змеиными хвостами, раскрылись пасти в угрожающем шипении. Атака! Всадники исчезали из-под лап и появлялись рядом. Демоны догадались об иллюзии, осмелели и снова ударили. Один всадник на всём скаку пронзил пифона копьём, снёс голову мечом и помчался на следующего, отбросил невидимой стеной, сверкнула сталь на солнце, в воздух поднялся фонтан чёрной крови. Скрылся и снова появился неуловимый всадник. Который настоящий?
Суматоха сбила строй противника. Кто-то бежал, кто-то полнился яростью и рвался в бой. Засвистел в воздухе залп стрел, с другой стороны из туманных низин показалась вторая часть воинства Сумеречников и врезалась в тыл орды. Демоны побежали к расселине между скалами. Рыцари теснили их со всех сторон, бросались в атаку, не жалея себя, стреляли, били копьями. Утренние всадники возникали то тут, то там. Только когда вспыхивали голубым защитные пологи и визжали от боли демоны, становилось ясно, где настоящий маршал, а потом всё снова смешивалось с пеленой тумана и дыма.
Сердце ёкало всякий раз, как исчезала очередная иллюзия. Если не станет маршала, то и воинства не будет. Только на страхе перед ним всё держалось, на его блестящем уме и хитрости. Неправильно, что всё от одного смертного зависело, весь мир на его плечах. Ему нельзя рисковать, почему телохранители позволяют? И разве могут они его удержать? Можно ли удержать ветер?