Рядом с глашатаями выстроилась большая очередь. Новобранцы называли имена, и их распределяли по назначениям.
Микаш Остенский! бойко представился он, вытянувшись по струнке и дёрнув за повод расклячившегося Беркута.
Не припомню такого, пробормотал глашатай и сверился с длинным свитком.
Может, в конце? Меня перед самым выступлением приняли. Давайте помогу!
Глашатай удивлённо вскинул брови, в спину устремились любопытные взгляды. Микаш пожал плечами, перебирая листы, и, найдя нужную строчку в самом конце, ткнул в неё пальцем.
Микаш Остенский! бойко представился он, вытянувшись по струнке и дёрнув за повод расклячившегося Беркута.
Не припомню такого, пробормотал глашатай и сверился с длинным свитком.
Может, в конце? Меня перед самым выступлением приняли. Давайте помогу!
Глашатай удивлённо вскинул брови, в спину устремились любопытные взгляды. Микаш пожал плечами, перебирая листы, и, найдя нужную строчку в самом конце, ткнул в неё пальцем.
Микаш Остенский из зареченских Римшей, безземельный. Ну да, ну да! глашатай подмигнул. Маршал Комри намутил с его происхождением? Надо выяснить, что это за Римши. Рота Красноклювов, капитан лорд Мнишек, звено Зябликов, командир Збидень Кадлубек. Не повезло тебе, парень.
Глашатай вручил Микашу приказ о назначении. За его спиной вовсю гулял досужий шёпот.
Строгий?
Есть немного. К нему совсем зелёных отправляют, чтобы научил уму разуму, а потом распределяют в другие звенья в зависимости от успехов. Просто таких как ты он на дух не переносит.
Каких таких?
Ну, глашатай смерил его двусмысленным взглядом и хохотнул в кулак. Безземельных.
На что он намекает, в конце концов?!
Микаш повёл Беркута в сторону реявшего над лагерем красного знамени. Оно обозначало положение роты Красноклювов. Маленькая неказистая палатка командира Зябликов отыскалась лишь на самом краю. Возле неё, скрестив ноги, сидел сухой, наполовину седой старик с пышными усами. Судя по ауре ясновидец первого уровня. Истинный бы, наверное, уже до капитана роты дослужился.
Микаш Остенский, прибыл нести службу, отчитался он, протянув бумаги.
Старик медленно поднял голову, придирчивым взглядом прозрачных глаз оббежал коня и замер на знаке ордена на груди. Подёрнутое сеточкой морщин лицо нахмурилось, густые снежные брови взлетели вверх. Микаш даже пожалел, что не побрился перед выходом.
А, «безземельный», скривился старик. Зови меня дядька Збидень, так меня все зовут. Ты опоздал.
От родного, зычного с лающими нотками говора защемило в груди. Микаш положил бумаги на землю рядом.
Так ведь никого ещё нет.
С тебя спрос особый. Ни одной промашки не потерплю. Так что собирай манатки сейчас.
Но ведь вы даже меня в деле не видели!
Зато слышал достаточно. Костёр разведи и за паем сходи. Дежурным будешь.
Микаш отсалютовал и убежал исполнять приказания: перепоручил коня оруженосцам, развёл костёр и на раздаче пая познакомился со словоохотливым целителем Харуном. Тот рассказывал про заведённый порядок, отмеряя в котелок лишнюю жменю овса:
С кашеварами нынче плохо. Можно, конечно, подсуетить.
Голодранцам и провинившимся кашевары не положены! гаркнул проходивший мимо немолодой рыцарь в красном капитанском плаще, который быстро промокал под накрапывающим дождём. И нечего тут зубоскалить! Вы бы так строем ходили, как лясы точить горазды. Ещё одно замечание и схлопочете по выговору.
Микаш с целителем одновременно вытянулись и отсалютовали.
Так точно, лорд Мнишек! затараторил Харун так, что Микаш едва успел повторить.
Капитан смерил их презрительным шагом и ушёл восвояси.
Старый хрыч! плюнул ему вслед Харун. Хоть бы на него подагра напала!
Вы же целитель!
Посмотрим, что ты запоёшь после пары недель с этим
Бывало и хуже, неожиданно для себя Микаш улыбнулся во весь рот. Лучше, чем сейчас, и быть не может!
Харун удивлённо рассмеялся, а Микаш побежал обратно, запахиваясь в плащ.
Темнело. Остальные новобранцы уже собрались у костра и задорно болтали, то и дело взрываясь хохотом. Стоило Микашу приблизиться, как они уставились на него и замолчали. Он подкладывал дрова в огонь, они вдыхали горький дым и тянули ладони поближе к скрипучему жару, борющемуся с дождём. В котле хлюпала пузырями каша, прикипая к стенкам. Микаш раскладывал её по плошкам деревянной поварёшкой и выдавал каждому Зяблику по куску солонины, улыбаясь как можно любезней, но они тушевались ещё больше, замирая в непонятной тревоге.
Микаш уже устраивался рядом со своей плошкой, как за спиной раздалось громкое чавканье. Збидень приближался со стороны лагеря, разбрызгивая сапогами грязь из луж.
Ты, он указал на Микаша. Ко мне, живо!
Тот с досадой глянул на Зябликов и нехотя подчинился приказу.
В палатке было непривычно сухо и тепло. Тлели угли в закопчённой жаровне, Збидень усаживался на взбитые тюфяки в углу рядом с приземистым столиком. На нём дымились две тарелки с жареной телятиной. Командиров явно кормили лучше, чем рядовых.
Отпразднуем знакомство! Збидень распечатал кувшин, разлил по кружкам брагу и указал на место рядом с собой. Только не надо мне этого волчьего взгляда. Садись, говорю!