Всё хорошо, позвала я. Она убрала волосы назад и начала раскачиваться.
Я опустилась рядом и обняла её.
Они убили тупого проповедника, ошарашенно произнесла Хлоя.
Ферранте жив. Не называй его тупым.
Правда? она вздрогнула и заговорила лихорадочно быстро: Он совсем тупой. Зачем полез? Я же сказала, братья сделают меня Королевой воров. А он всё: публичный дом, публичный дом. Теперь Лино жутко злой. Он страшный, когда злой. Он убил, ой
Она зажала рот ладонями и снова расплакалась.
Ты ведь всё понимаешь, да? спросила я.
Придумала счастливую сказку, где пряталась от своей жуткой жизни.
Может, и так, но я всё равно Королева! Самая красивая и богатая. Все будут целовать мне руки!
Неважно, насколько ты богата, красива или умна, главное, какое у тебя сердце. Даже если ты не станешь Королевой, ты всё равно будешь моим другом, и я буду целовать тебе руки, если захочешь, я приложила её разбитые костяшки к губам. Признай правду. Это будет первым шагом к свободе.
Хлоя глубоко вздохнула и закрыла глаза, то ли заснула, то ли лишилась чувств. А потом выпалила:
Они не собирались делать меня Королевой, я гожусь только для того, чтобы развлекать пьяных мужиков.
Слёзы хлынули в два ручья. Я обняла её крепче.
Ты годишься для всего, что считаешь достойным. Братья больше тебя не тронут, если ты сама не захочешь. Чего ты хочешь? я протянула ей руку. Подумав немного, Хлоя её приняла.
Я отвела её в дом Ферранте, раз тот пустовал. Люди Лелю потолковали с братьями Машкари, и те обещали оставить сестру в покое. Но на всякий случай мордовороты согласились посторожить её первое время. Я отыскала для Хлои остатки еды, тёплое покрывало и перелатанный соломенный тюфяк. Одну ночь скоротает, а там я отыщу и новую одежду, и побольше съестного, и дров для очага. Здесь жутко холодно.
Хлоя забилась в угол на лавку, обняла себя за плечи и затряслась. Я закутала её в покрывало, а потом, подумав, отдала и свой плащ.
Ты куда? спросила Хлоя, когда я уже стояла на пороге. Солнечные лучи пробивались сквозь приоткрытую дверь, разгоняя сумрак, и выглядели странно после мокрого снега.
Домой, завтра вернусь тебя проведать, я улыбнулась ей на прощание.
Нет, стой! Я боюсь.
Люди Лелю защитят тебя от братьев лучше меня.
Я себя боюсь, Хлоя опустила взгляд и всхлипнула.
Я затворила дверь и вернулась к ней.
Давай сделаем так, я сейчас сбегаю домой, а вечером принесу тёплые пирожки. Ты с чем любишь?
С мясом, она подняла взгляд и вцепилась в мою руку. Затравленные опухшие глаза тлели затаённой горечью.
С мясом, она подняла взгляд и вцепилась в мою руку. Затравленные опухшие глаза тлели затаённой горечью.
Дождись меня, по пальцу я отцепила от себя её ладонь и поспешила на улицу. Шепнула дежурившему мордовороту, чтобы не выпускал Хлою никуда до моего возвращения, слишком подозрительный у неё настрой.
Я предупредила девчонок, что ночевать с ними не буду и захватила запасной плащ. Пока бегала за остальным, прокручивала в голове произошедшее с Ферранте и Хлоей. Удастся ли их спасти? Можно ли спасти если не всех, то хотя бы тех, кого любишь? От лютого демона пожалуй, но как защитить людей от самих себя? Стоит ли?
Стремительно наползали сизые сумерки. Мордоворот Лелю подпирал собой дверь лачуги. Увидев меня, он отошёл на шаг и показал царапины на своей руке.
Можно забрать девчонку с улицы, но улица не отпустит её никогда, сплюнул он и ушёл в ночь.
Я постучала и отворила незапертую дверь. Хлоя пряталась в углу. Не подошла даже к оставленному на столе свёртку с пирожками. Я растопила очаг и поставила греться воду в котле, забросила туда пучки сушёных трав из успокоительного сбора. Помещение заполонил сладковато-дурманный запах ландышей и чабреца, закружил голову, заставляя мышцы обмякнуть.
Почему я здесь? заговорила Хлоя настолько неожиданно, что я вздрогнула.
Я не могу взять тебя в Верхний, потому что у тебя нет разрешения на жительство. Ферранте пока у целителей, здесь тебя никто не потревожит.
Он не умрёт?
Не знаю. Нам остаётся только молиться. Хочешь завтра навестить его вместе со мной? Поможешь ухаживать за больными, я как раз практикантов учить буду.
Ссаки и слюни подтирать? Фу!
Как знаешь, я вручила ей пирожки и разлила по кружкам только что закипевший напиток.
Он предлагал мне выйти за него замуж, представляешь? разоткровенничалась Хлоя. Даже братьям моим был готов заплатить, хотя я ему не нравлюсь вовсе.
Я не сразу поняла, о ком она, а когда догадалась, сделалось смешно несмотря на весь ужас.
Ох уж эти мужчины, да? Им лишь бы кого-то спасать. Придумывают себе непосильные ноши и тянут, пока те не сломают им хребет, хотя никому их геройство не нужно.
Да! закивала Хлоя и набросилась на пирожок так, что вокруг полетели крошки. Они глупые!
Нужно их пожалеть, не находишь?
Она молча ела и жадно пила, обжигаясь.
Что мне теперь делать? спросила после затянувшейся паузы. Я ничего не умею, только воровать и нахлебничать. Даже решать не умею, за меня всё братья делали.
Самое время учиться. Я тоже была в такой ситуации. Меня сосватали одному уроду, который мечтал меня отравить после рождения наследника. Я стала бороться за свою свободу. Поначалу было страшно и непонятно, что делать и как жить. Я училась на своих ошибках, падала и поднималась, шла вперёд по раскалённым углям, даже когда хотелось лечь и умереть.