Последовательно, одну за другой, он проводит ещё несколько не связанных со случившимся операций. Но всё это мелочи, всё в полном ажуре, и цикл неумолимо приближается к решающему моменту, когда в свернувшуюся жидкометаллическую рею вспрыснется граммулька мономолекулярной взвеси и подогреваемая током рея надуется, утончаясь и растягивая вширь застывающую, но гибкую плёнку, мгновенно творящую структуру толщиной с атом, но площадью в десяток километров.
И вот теперь, дойдя до цели, Дадди на мгновение замирает. Он понимает, почему медлил. Толчком, со сбоем сердца, до него докатывается, что и Марина уже поняла. Неосознанно, а может, ввиду самостоятельности, мыслящий локоть пытается отгородить от неё знание. Всё напрасно. Однако Дадди осознаёт себя мужчиной язык его снова оживает и улыбка не отклеивается. К тому же он сам ещё не верит хочет убедиться и попаниковать в одиночестве ещё пару-тройку секунд.
А как там наши эзелькофты? спрашивает он сам себя вслух. Каково сейчас световое давление? Последнее слово неудачно выбрано, он с ужасом понимает это, поворачивается и убеждается, что она заглядывает за его по-дурацки приподнятый локоть. Марин
Что будем делать? спрашивает она, совсем не улыбаясь и глядя прямо в глаза.
Каков световой поток? подправляет он тот же, ничего не значащий, глупый, даже не уводящий в сторону, вопрос.
Дадди, милый, что будем делать? Она отодвигает его локоть, который и не был способен что-то заслонить. Излучение Арктура в норме. А вот это давление?..
Можно и не показывать пальцем, лишнее сутолочное движение.
Может, датчик? говорит себе и Марине Дадди.
Через четыре секунды молчаливой кнопочной манипуляции они убеждаются, что это зряшное предположение. Всё на пульте правильно, однако нереально: давление в баке хранилище мономолекулярного ингредиента главной мачты отсутствует. Отсутствует полностью, там не плещет ни граммульки чудо-жидкости, и не гуляет даже слабый ветерок. Там идеальная стерильность и свежесть вакуума.
Дадди мысленно перелистывает в голове инструкцию, медленно и не торопясь он знает, что там нет нужного им сейчас пункта.
Дадди мысленно перелистывает в голове инструкцию, медленно и не торопясь он знает, что там нет нужного им сейчас пункта.
Нет, почему же, инструкция написана умно, соответствующий случившемуся пункт всё-таки имеется: «В случае поломки (аварии), технические последствия которой не поддаются самостоятельному ремонту, участник соревнований обязан сообщить в эфир свои координаты, курс, скорость и (или) включить радиомаяк. Члены экипажа должны соблюдать спокойствие, проявлять выдержку и оказывать друг другу посильную поддержку». С последними словами Дадди и Марина согласны и соблюдали их с перевыполнением, однако касательно начальных установок о вызове помощи дело совсем дрянь.
Красота и ужас истории, в которую влипли мизерные человеческие букашки, оседлавшие парусник, были многогранны. Сейчас они единственные живые существа в пределах примерно десяти кубических световых лет. Система Арктура не интересовала человечество, возможно именно потому, что оранжевый гигант, превосходящий диаметр Солнца в двадцать шесть раз, являлся единственным её составляющим. Только какие-нибудь сумасшедшие астрофизики, внезапно разыскавшие столь же безумного, как они сами, спонсора, или такие же авантюристы, как теперешний экипаж «Мушкетёра», изредка забредали в окрестности огромной звезды. Например, Дадди и Марина прибыли сюда упражняться в парусном спорте. И конечно, они не преодолели одиннадцать парсеков, отделяющие Арктур от Земли, своим ходом. Несколько недель назад их выплюнул из подпространства энерговоз компании «Полезные приливы». Выплюнул и ушёл далее, к своей Пи Волопаса, решать положенные инструкцией транспортные дела по «воровству» энергии взаимодействия горячих голубых гигантов. В запасе у яхтсменов ровно три месяца наслаждения. Потом возвращающийся на родину энерговоз добросит их обратно. Если они не успеют, никто не будет искать: Дадди и Марина не являлись официальными пассажирами на борту «Накачанного исполина». Никакая парусная лига не позволила бы одиночное «плавание» вблизи необитаемой и даже не планируемой к обживанию звезды. Но что за интерес носиться по трассам, исхоженным вдоль и поперёк другими?
Разумеется, у них на борту имелся передатчик, и дело даже не в том, что никакая космическая верфь не выпустила бы их в рейс без него, а отвинчивать внешнюю антенну и систему волноводов вручную извините! Просто Дадди считал, что на палубе нужно иметь всё, что есть на обычных космических парусниках. Однако передатчик, который значился в снаряжении любого, даже самого маленького, солнцелёта, был обычным, а вовсе не гиперсветовиком. Почему? Возможно потому, что гиперпередача требует излишне массивного оборудования, летательной машине, маневрирующей и берущей разгон только в счёт дармового звёздного «ветра», такие излишества снизят ходовые преимущества.
А простой передатчик? Он вполне надёжен в пределах обжитых человеком миров. Сигнал с ближних подступов Солнца, с далёких внутренностей меркурианской орбиты, с тех кипящих энергией и ветром пространств, возлюбленных солнцелётами, даже до Земли допрыгивает в пределах десятка минут, но и без того там сотни более близких станций слежения. Но сейчас Через сколько часов, суток или лет пронзит триллионы километров пустоты обычная направленная передача? И дойдёт ли вообще? Даже лазерная струна, порождённая ББКО (блоком ближнего корабельного общения), разбежится в полнеба, сводя воспринимаемую кем-то мощность к нулю. А что говорить о радиоэфире?