Пусть хоть это будет.
Карлос вдруг понял и моментально протрезвел.
Курт
Кайс такой же, как я, устало сказал Курт. Я это сразу понял, а остальные ещё нет. И сам Кайс пока не догадался насчёт меня. Александр твёрдо намерен посмотреть твой репортаж в присутствии гостей. Стульев вон на всех не хватило, а здоровенный визор ещё вчера на стену банкетного зала повесили. Я пытался его отговорить. Докладную сразу подал, когда вернулся. Но всё без толку. Не поверил мне наш президент.
Курт потушил окурок и выбросил его в урну, стоявшую около дивана.
Не та репутация у меня, чтобы мне верили, сказал он мрачно.
Он поверил тебе, по крайней мере, наполовину. Александр же не потащил штатников во Вьедму, заметил Карлос.
Знаешь, поверить наполовину это то же самое, что наполовину остаться девочкой, хмыкнул Курт. Как только твоя морда замелькает на экране, тут такое начнётся Я бы не стал вмешиваться. Но дело в том, что Кайс хочет убить Александра, а свалить всё на меня.
Не та репутация у меня, чтобы мне верили, сказал он мрачно.
Он поверил тебе, по крайней мере, наполовину. Александр же не потащил штатников во Вьедму, заметил Карлос.
Знаешь, поверить наполовину это то же самое, что наполовину остаться девочкой, хмыкнул Курт. Как только твоя морда замелькает на экране, тут такое начнётся Я бы не стал вмешиваться. Но дело в том, что Кайс хочет убить Александра, а свалить всё на меня.
У Александра, конечно, отношения со Штатами хуже, чем у Сальватореса были, покачал головой Карлос. Но не до такой же степени.
До такой, сказал Курт. Ты вспомни, когда телкхассцы начали бомбить дядю Сэма?
Три года назад примерно, рассеянно ответил журналист.
Правильно. Когда Александр с долгами перед МВФ рассчитался. Ну вот смотри, Карлос. Был такой милый президент Сальваторес, либерал, занимался демократией и правами человека, с Соединёнными Штатами дружил, а под это дело долгов набрал у МВФ по стоимости на пол-Аргентины. А потом пришёл Александр, перонист, долги отдал, новые брать не хочет, и занялся вместо демократии тяжёлой промышленностью и сельским хозяйством. И до кучи выпер штатников с урановых рудников. А конца в войне с телкхассцами, между прочим, не видать. Штатникам же летать теперь не на чем. Дейтерий они и сами производить могут, конечно, но это ведь целую отрасль перестраивать надо. А во время войны это ещё тот геморрой. Химмельзон сейчас работает на них, но даже это Соединённые Штаты уже не спасёт. «Лестницы в небо» из трёх пальцев не закрутишь, бериллий нужен.
Карлос, слушавший с большим интересом, усмехнулся.
Знаешь, я когда тебя первый раз увидел в столовой, над кучей разорванных монстров, мне и в голову не могло прийти, что ты так здорово в геополитике разбираешься
Курт поморщился.
Карлос, я же не мальчик, которого научили бегать с автоматом и стрелять. Я профессиональный военный, в третьем поколении.
Да нет, сказал журналист задумчиво, ты профессиональный руководитель в третьем поколении, Курт. Ну хорошо, ты всё правильно говоришь. Но не будет Кайс сам мараться, он же не дурак. Подослали бы каких-нибудь убийц
А вот здесь Кайс дал маху, сказал Курт спокойно. Этими убийцами должны были стать жители Шербе нас же туда вели, чтобы мы там всех перезаражали
Карлос вздрогнул.
Я всё никак не мог понять, почему Кайс до Шербе докопался, продолжал Курт задумчиво. Почему ему так хотелось уничтожить заодно и нас. А сейчас узнал, что у Кайса к нам личный счётец был. И видимо, немаленький.
Журналист покачал головой.
Это, по-моему, третий еврей на президентском посту за всю историю Соединённых Штатов, сказал он. Да, Курт, хорошенькую свинью нам подложили твои предки
Я этого не понимаю, сказал Эйхманн. Фюреру были нужны деньги, а большая часть активов в то время была сосредоточена в руках евреев. Просто так свои деньги никто не отдаст. Ну а сделать исключение для бедных евреев мы не могли, это было бы нечестно Но зачем смешивать личное с государственным?
Не тебе судить, сухо сказал Карлос.
А кому, как не мне? возразил Курт. После войны Германия оказалась в глубокой жопе, мы вообще на другом свете, я Новый Свет имею в виду. А евреи, между прочим, получили свою землю обетованную. И они ещё будут к нам претензии предъявлять? Мы, нацисты, от долгов не отказываемся. Если бы Кайс смог отделить личное от государственного, если бы он не тронул нас, дельце скорее всего выгорело бы. А так Оплатим в полном размере, с процентами, что набежали почти за сто лет.
Может, Рамиресу скажем? предложил журналист.
Не маленький, сам справлюсь.
Что ты намерен делать? спросил Карлос.
То, что умею лучше всего, ответил Курт.
Понятно, пробормотал журналист. Убивать
Курт покачал головой.
Нет, Карлос. На этот раз умирать.
Помнишь, Курт, сказал Карлос, глядя на ключи и пушистую веточку у себя в руках. В колонии, когда я боялся, что ты нас бросишь? Ты тогда сказал, что настоящих людей очень мало? Так вот ты, несмотря на всё, смог остаться человеком.
Да брось ты, Курт поморщился. Какой из меня человек? Я нацистский выродок, которому в приличном обществе даже руки не подают.